Побег из Девятого форта

В ночь с 25 на 26 декабря 1943 года группа заключённых Каунасского IX форта вырвалась из этой тюрьмы. Потом исследователи выяснили, что узникам пришлось работать на находившемся в форте предприятии 1005-В. Это означало, что им доводилось уничтожать (сжигать) трупы заключённых Девятого форта.

На следующий день после побега бывшие заключённые, проникшие в Каунасское гетто, составили акт о своём пребывании в форте, раскрывая тем самым злодеяния нацистов. Документ был написан на русском языке – подпольщики Каунасского гетто предполагали передать его руководству Советской армии.

В советское время текст акта не был опубликован. Если мы ознакомимся с этим документом, то поймём причину - он противоречил тогдашней официальной доктрине: все были одинаковы перед лицом «коричневой смерти», а убийства евреев – всех поголовно - только за то, что они евреи, расходилось с такой установкой.

Автору этих строк осенью 1983 года удалось списать текст акта с копии, хранимой Израилем Весельницким, одним из организаторов побега. Хранитель документа не позволил мне вынести этот документ для ксерокопирования – вспомним, какие тогда были времена…

Надо добавить, что в изданной на литовском языке в 1969 году вильнюсским издательством «Минтис» книге «Каунасское гетто и его борцы» текст акта отсутствует.

В акте же подробно описывается, как нацисты заметали следы массовых убийств, осуществлявшихся в 1941-1942 годах. То есть фашисты прекрасно понимали, что совершают преступления, но были уверены, что останутся безнаказанными. Но когда в войне наметился перелом, они постарались убрать все улики.

В акте подробно рассказывается о том, как заключённые Девятого форта вскрывали огромные ямы, наполненные трупами, как сжигали их и под пристальным контролем нацистов смешивали останки с землёй, чтобы никто не смог потом доказать, что здесь были убиты десятки тысяч ни в чём не повинных людей.

В акте, в частности, говорилось: «За время производства работ, т.е. с 1 ноября по 25 декабря с.г. (день побега) были вскрыты 6,5 ям, каждая длиною 100-120 п.м шириною 3 метра и глубиною 1,5 метра, из коих были извлечены трупы 12 000 мужчин, женщин и детей. Эти трупы складывались в штабеля по 300 человек в каждом и сжигались. Останки костров (угли и кости) растирались трамбовками в порошок и перемешивались с землёй, таким образом, чтобы не оставалось никаких следов».

В оригинале акт - это пять написанных от руки листочков бумаги в клетку.

Акт

Ковно. Декабря 26-го дня 1943 года

Мы, нижеподписавшиеся группа заключённых форта 9 Ковно, бежавших из заключения в ночь с 25-го на 26 декабря с.г. в составе Весельницкого И.Л.(Василенко ИЛ.), Дисканта А. (Виленский), Файтельсона А., Кракиновского П., Дейча М., Виленчука А., Гельбтрунка М., Пиловника А., Гемпеля Б., Эйдельсона С., Манейского А. составили настоящий акт о следующем:

1. В период 1941-42 года территория форта была использована немецким командованием для производства массовых расстрелов.

2. Для скрытия этого преступления немецкое командование в лице руководителей ковенского гестапо организовало вскрытие всех ям, где похоронены жертвы этих расстрелов и приступило к сжиганию этих трупов.

3. Для производства этих работ гестапо к концу октября и началу ноября м-ца с. г. собрала в IX форт 72 человека из них:

34 военплен (еврей)

14 партизан

3 русских

4 женщина

17 евр из гетто.

4. Производство работ было, организовано таким образом, чтобы никто из окружающего населения и вообще никто не узнали, какая работа производится, на территории IX форта, для чего в радиусе 2-х км были установлены афиши, запрещающие приближение к форту под страхом расстрела. Место работ на территории 2-3 га было обтянуто полотном. Люди, выполнявшие, эту работу не должны были выйти из форта, чему служит доказательством тот факт, что один евреи из гетто заболевший апендицитом, был расстрелян 5 ноября и 7 военплен. старшего возраста и инвалидов были расстреляны 13-го ноября с.г., таким образом на работе осталось 64 человека.

5. За время производства работ, т.е. с 1-го ноября по 25-го декабря с.г. (день побега) были вскрыты 6,5 ям, каждая длиною 100-120 п.м шириною 3 метра и глубиною 1,5 метра, из коих были извлечены трупы 12000 мужчин, женщин и детей. Эти трупы складывались в штабеля по 300 человек в каждом и сжигались. Останки костров (угли и кости) растирались трамбовками в порошок и перемешивались с землёй, таким образом, чтобы не оставалось никаких следов.

6. Во избежание случаев побега на время производства работ, работающие заковывались в цепи. Была установлена вышка с ручным пулемётом, а охрана была вооружена автоматами и пистолетами.

7. Среди 12000 сожжённых трупов было 5000 евреев, привезённых из Вены, Франкфурта-на-Майне, Дюссельдорфа, Гамбурга и др. городов Германии, небольшое количество 120-150 человек евреев воен.плен., частью расстрелянных, частью отравленных, и около 7000 евреев из Ковно. Евреи из Германии были расстреляны и похоронены в одежде, а остальные перед расстрелом были раздеты до белья.

8. Положение трупов в ямах говорило за то, что они группами загонялись в ямы, их заставляли ложиться, а потом по ним стреляли, что приводило к тому, что многие закапывались будучи только ранены или вовсе не затронутые пулей. За это говорит тот факт, что на многих трупах не обнаружено пулевых ран.

9. Ко дню побега остались не вскрытыми 7,5 ям. Руководители гестапо рассчитывали закончить работу к 1 февраля 1944 года.

10. Исходя из того, что из первых 6,5 ям было извлечено 12000 трупов, а осталось невскрытых 7,5 ям можно допустит, что на территории IX форта похоронены 25-30 тысяч жертв зверской расправы германских властей над гражданским населением. Количество жертв в 25-30 тысяч человек подтверждается также разговорами представителей гестапо, руководивших работой по скрытию следов этого зверского преступления.

Подписи

(После освобождения Каунаса Государственная Комиссия по расследованию преступлений фашистов установила, что в 1941-1944 годах в 9-ом форте уничтожено свыше 70 тысяч людей (Сейчас считается, что в 9-ом форте погибло около 80000 человек).

Бежавшие из 9-ого форта принесли в гетто несколько документов и вещественных доказательств: золотые зубы, которые заставляли вырывать из ртов трупов, два рисунка, выполненные советским военнопленным-евреем Анатолием Граном. (В ряде документов и воспоминании о 9-ом форте фамилия этого человека названа ошибочно - Гарник.) Один из этих рисунков изображал двух заключённых, под наблюдением, охранника несущих на носилках труппы к костру. Второй рисунок являлся эскизом карикатуры, нарисованной Граном перед побегом на дверях камеры: гестаповцу показывается большая фига... (Собрание золотых зубов и оба рисунка находились в музее Революции Литовской ССР в г.Вильнюсе).

При прочтении документа возникают кое-какие неясности. Например, откуда узники IX форта могли знать о предупреждающих надписях, окружающих территорию форта? Очевидно, что эти слова в акт вписали руководители подпольной организации Каунасского гетто. В разговоре со мной это подтвердил бывший заместитель руководителя подполья Каунасского гетто Дмитрий Гельпернас: «Да, мы приложили к этому руку».

Другой вопрос: откуда сжигатели трупов могли знать, сколько всего существует ям? Осенью 1941 года ямы в Каунасском Девятом форте выкопали советские военнопленные. Понятно, они хорошо знали, сколько выкопано ям. Могу предположить, что о количестве ям главному свидетелю И.Весельницкому (Василенко) сообщил его сосед по нарам – бригадир сжигателей трупов Александр Подольский (Хайловский).

Понятно, мне очень хотелось узнать, чьей рукой написан этот документ, имеющий огромную историческую значимость.

К сожалению, И.Весельницкий, с которым я познакомился в 1983 году, ничего конкретного не мог мне сообщить. Кстати, подпись И.Весельницкого – первая среди подписавших акт. По его словам, это был «кто-то из подполья Каунасского гетто». Но кто?

Ничего конкретного не мог мне сообщить и ранее упомянутый Д.Гельпернас, который вспомнил, что акт был составлен именно по его инициативе, но кто был прямым исполнителем, Д.Гельпернас увы, не помнил…

В ноябре-декабре 1989 года я принимал участие в семинаре исследователей Холокоста, проходившем в Израильском институте изучения катастрофы и героизма Яд ва-Шем в Иерусалиме. По субботам занятий обычно не было, и мы использовали это время для поездок в другие города.

Уже не помню, при каких обстоятельствах я познакомился с Ярит Глезер, дочерью одного из активных участников побега Пинхеса Кракиновского, просверлившего отверстие в железных дверях Кау­насского IX форта. Почувствовав мою искреннюю заинтересованность, она отвезла меня к своей матери Ривке Кракиновской, в то время проживавшей в г. Бней-Брак, недалеко от Тель-Авива.

В разговоре с этой женщиной, я выразил сожаление, что «никто не знает, чьей рукой написан акт бежавших узников из Каунасского Девятого форта».

• Как это никто не знает? Я знаю! – удивилась Ривка. – Когда-то, когда мы ещё жили в Литве и летом отдыхали в Паланге, один из участников побега бросил короткую фразу Сарре Заковой: «Мы знаем, Сарра, что ты всё знаешь о нашем побеге, - ведь ты писала акт».

• Подожди немного, - продолжала Ривка, - сейчас я ей позвоню.

Позвонив одной из своих приятельниц, Ривка получила телефон Сарры Заковой:

• Сарка, это ты писала этот акт?

Могу догадаться, что Сарру удивил вопрос, прозвучавший как гром с ясного неба, ибо я услышал дальнейшие слова Ривки:

• Здесь у меня один молодой человек из Каунаса (тогда мне было 38 лет). Его это очень интересует. Поэтому я решила тебя переспросить, чтобы не допустить ошибки.

Перекинувшись несколькими вежливыми фразами, женщины окончили разговор.

На следующий день (в воскресенье в Израиле работают) в Институте Яд ва-Шем я рассказал о своём вчерашнем открытии известному историку профессору Дову Левину.

• Очень интересно, - сказал профессор. – Я это продолжу.

Найти Сарру Закову (после замужества она стала Саррой Герберг) для Д.Левина не представляло большого труда, и он попросил эту женщину письменно и на русском языке подтвердить, что акт бежавших из форта написан её рукой.

Примерно год спустя я получил от профессора ксерокопию письма, полученного им от Сарры Герберг.

Глубокоуважаемый профессор господин Дов Левин!

Со дня трагических событий, о которых Вы просили меня написать, прошло почти 50 лет. В памяти оставили свой след многие эпизоды. Однако, время сделало своё. Прошу прощения за краткие ответы на Ваши вопросы и за не абсолютную точность.

Ответы:

1. В 1941 году, во время работы с лопатой на аэродроме в Алексотасе в г. Каунасе ко мне подошёл член подпольной организации (кажется, Клячко) и предложил вступить в подпольную организацию. Я согласилась.

Мое участие в ней состояло в оказании медицинской помощи обитателям гетто, поскольку я по образованию была медицинской сестрой.

В подпольной организации я состояла вплоть до отправки меня в концентрационный лагерь в Штутгоф.

2. Василенко, зная о том, что я владею русским языком, попросил меня (через связного) придти к нему для написания протокола о побеге людей.

3. После войны я никому не рассказала об этом документе, т.к. ко мне официально никто не обращался.

С уважением Сара Герберг(Орфография оригинала сохранена.)

Никаких сомнений – тот же самый женский почерк. Тайна раскрыта.

Ещё год спустя до меня дошла печальная весть из Израиля: Сарра Закова-Герберг окончила свой жизненный путь. Уже нет среди живых и Ривки Кракиновской…

Я успел вовремя…

Авторизованный перевод с литовского языка Хаима Баргмана, «Genocidas ir rezistencija», 2010.

P.S. Оба упомянутых документа хранятся в музее Каунасского IX форта.