Бог обходит нас стороной - 9 - газета «Обзор», новости Литвы

Предыдущие главы - 1, 2, 3, 4, 5, 6 , 7, 8

Глава IX

Тюрьма — гордость Тапиева. Правда, это уже псевдоготический замок, а не тот первоначальный, в котором за триста лет до этого работал Коперник. Но комната для допросов прозвана «Кабинет Коперника». Редко кому посчастливилось увидеть изнутри и замок, и кабинет. Так что Абинее выпала редкая удача.

Старшина Николай Мусанов, красный, потный, изнывал, бросая убийственные взгляды в гражданку Литвы, которую освещала яркая лампа. Прокурор строго приказал ждать.

Наконец распахнулась дверь, и широким шагом влетел сам Кирилл Константинович со свитой — Бланже, Шеломайник, Камерген, пара прапорщиков. Мусанов вскочил.

-Ну что, господа из Тапиау? - вместо приветствия Прокурор покрутил пальцем у виска. До войны, у немцев, в Тапиеве находилась психиатрическая лечебница, еще более знаменитая, чем та в Вехлеве. Она разрослась на пол-города, и мем «человек из Тапиау» пережил три войны.

-А что я должен был делать?! Она что, не стреляла? Там что, не кровь? - оскорбился Мусанов.

-Коля, сколько тебе надо времени увидеть, что дырки нет? Вот эта пукалка бразильская - удивительно, что она вообще дверь прошибла, - сказал Камерген.

-Выдайте ей «Вальтер». Пятый труп, а она всё ещё жива, - приказал Прокурор.

-А не десятый? - задумчиво сказал Бланже. - Я что-то сбился. Надо пересчитать.

Он полез за книжицей. Прокурор повернулся к Абинее:

-Теперь Вы мне объясните, с этой мобилой. В чем фокус?

-Извините, не представитесь? - спросила Абинея.

-Кирилл Константинович, прокурор области.

-Абинея Куршите, литовский аспирант. Существует два мобильника, господин Прокурор. Один из них ловит сигнал с джи-пи-эс, и передаёт на другой. Благодаря этому один из владельцев знает, где находится другой. Но не наоборот.

-Понимаю. Вы видели, где Дэйвич, а Вас не видели. Из-за этого тот, кто звонил Вам, по его мобильнику, выстроил беседу так, что бы выманить Вас к себе. Вы попали в ловушку. Но мне сказали, что Дэйвич должен был следить за Вашим местоположением, а не наоборот.

-Мы поменялись аппаратами, - согласилась она.

-Ага! - с упором воскликнул Прокурор. - Следовательно, он вдруг начал опасаться за собственную жизнь, а не за Вашу. Вот, поподробнее, пожалуйста, с этого момента.

В этот момент вбежал какой-то военный:

-Константин Кириллович, вертолёт прибыл!

-Ну так отправляйте его. Что Вы сюда-то пёрлись? Дэйвич-то где?

У военного наготове был включенный мобильник.

-Грузи, - гавкнул он в него.

-Выпросишь вертолёт, так сядут не там, - вздохнул Прокурор. - Он жив ещё? До госпиталя дотянет?

-Стабильно, в коме, - ответил военный.

- От чего умер врач, установили, специалисты? - спросил Бланже.

-Разрыв аорты.

-Хорошо, - сказал Прокурор, и повернулся к Абинее. - Значит, это кровь не врача, Вы не промахнулись. Осталось понять, в кого. Итак?..

-Ивините, одна важная вещь. Где джип Дэйвича? - вспомнила она. - В ней есть бутылочки с какой-то гадостью. Он говорил, что жить без них не может. Это серьёзно, это может вытащить его из могилы.

-Старшина? - спросил Кирилл Константинович. - Где джип?

-Откуда я знаю! - буркнул Мусанов.

-Может, можно потом с вертолёта посмотреть? Скорее всего, стоит у какой-то старой кирхи, - предложила г-жа Куршите.

Кирилл Константинович распорядился:

-Это верно. Давайте, что б два раза не вставать. Свяжитесь с лётчиками, пусть потом облетят. Сержант, отметьте им, где нашли Дэйвича. Шеломайник, укажите расположение кирх. Сколько их в этом районе?

-К польской границе тридцать - тридцать три, - ответила Лилиана.

-Интересно, - пробормотал он. - Мгновенный ответ. Хм. Так, все уходят, вы тоже, — он обратился к прапорщикам. - Закрытое международное расследование. Я, следователь, и она.

Когда дверь за лишними закрылась, он сел на место Мусанова и уставился на Куршите:

-Ну так?

-Платон Вельяминович пригласил меня в ресторан «Москва». Там я сообщила метод, по которому, на мой взгляд, можно вычислить каннибалов. После этого мы обменялись телефонами, и он, видимо, поехал их... вычислять.

-А хотя бы перочинный ножик старичок имел? Вы поинтересовались? - спросил Прокурор.

-Платон Вельяминович считал себя достаточно сильным. Проблема в том, что ни мне, ни ему неизвестна сила противника.

-Что там по сравнению со мной какая-то таинственная секта, исчисляемая веками, сказал пенсионер! - он скептически поднял бровь.

-Какая секта, какие века, Константин Кириллович? Юзину чуть надкусили, и бросили. Захотелось попробовать, какая она, человечина. Шуткует народ, - усмехнулась Абинея.

Прокурор поперхнулся.

-Теперь этой больнице три года нормального врача искать, - вздохнул вдруг Бланже.

-Я добьюсь от Вас какого-то ответа? – вдруг заорал прокурор, разозленный последней репликой. - Как их найти?!

-Извините, не добьётесь, - шоколадным голосом ответила Абинея. –Вы, вы — да кто угодно – может оказаться каннибалом. Я была уверена лишь в Дэйвиче. Какой тут ответ – я с утра даже кофе не пила. Не-ет. Сведения останутся при мне.

-Госпожа Куршите, - Бланже насупился, - а может, лучше рассказать? Это же опасно – знать столько лишнего в гордом одиночестве.

-Информация запаролена и распихана на десять серверов. Надо вводить пароль каждый день, что бы она не открылась всем. Вольфганг Амадеевич, я сожалею, но Вы в этом кабинете тоже лишний.

Бланже вышел и плотно прикрыл дверь.

-Это не ваш преступник, - сказала Абинея. - Дэйвич напортил, сунувшись туда.

Кирилл Константинович молчал. Потом сказал:

-А Вы его пытались остановить?

-Я знала, что это будет бесполезно. Давайте о другом. В Литве я узнала о важном члене секты. Связном. Секта ведь латентна.

-То есть? - буркнул Кирилл Константинович.

-Люди, входившие в колдовские организации, тайные общества, вообще утратили цели. Раньше они искали силу, мощь. Скажем, мор на всю Землю наслать. Теперь и мор технически возможен, и какая-нибудь дурацкая Северная Корея устроит всем тривиальный армагеддон. Поэтому тайные боги и дьяволы сидят по квартирам и смотрят голливудские сериалы. Они ла-тен-тны.

Он с интересом посмотрел на неё:

-Вы уверены?

-Боюсь, я единственный специалист в этом. Повторю, тема моей диссертации - «Актуальные цели современного оккультизма и шаманизма». Материалы со всего мира...

-Слушаю Вас с большим вниманием. Латентны... Что это для нас означает?

-Активные связи друг с другом наши друзья вряд ли поддерживают. Кто-то исчез — десять лет не поинтересуются. Именно поэтому я до сих пор жива. Связной, о котором я узнала — это уникальнейший шанс. Нити тончайшие. Мало того, что он устроит Вам разрыв сердца за километр — с ним надо ещё и очень «нежно»... Это самый аккуратный, самый осторожный из них.

-Тогда это безнадёжно, - оценил Прокурор. - Снайпер, других возможностей не вижу.

-Давно я не была в России! Что, так уже можно? Открывать огонь по подозрению в связи с потусторонними силами, без предупредительных выстрелов?

-Вы достанете, госпожа Куршите, - предупредил Кирилл Константинович.

-Предоставьте его мне. Или он меня, или я его. Думаю, Вам симпатичны оба варианта. Но что бы к нему подобраться, мне нужен хороший спектакль. Дорогостоящий. Возможно, артисты вообще не должны знать, что это спектакль.

-Во-о-от, Вы к чему, - протянул он. -Надеюсь, ничего противозаконного?

-Откуда ж я знаю. Я его ещё не видела. Мне нужно хотя бы пару дней его как-то наблюдать. Издалека. Я попробую договориться с Ардвегом о хорошей технике. Помещение — за Вами.

-В каком районе?

-Я слышала наводящие слова, и мне придётся к вам обращаться. Хотелось бы, что бы это произошло незаметно.

-Хорошо, я этого не спрашивал. Вы спросите участкового данного района, и только его, сошлетесь на Кёниг, мы скажем «да-да».

Она изобразила восхищение:

-У Вас, Кирилл Константинович, такой острый ум, а какую маску приходится носить!

И она коснулась его руки. Прокурор отодвинулся, всмотрелся в её глаза.

-Ничего себе, кого нам прислали...

-Кого?

Он промолчал.

Прокурор вышел, снова пришёл Мусанов, и продолжил гляделки. Русские бегали, суетились, и она чувствовала себя стреноженным боевым мамонтом посреди шотландского клана. Наконец вернулся Кирилл Константинович:

-Пошли, - скомандовал он.

-Куда? - спросил мамонт.

-Кофе заказывали?

Они вышли, погрузились в две машины. Чуть проехали, похоже в контору той самой знаменитой психиатрии. Около неё стоял вэн, опель-такса с надписью «Балтфильм продакшэн».

В парадном зале с лепным потолком был накрыт стол. Кирилл Константинович подвёл её к добродушной молодой блондинке с необъятным бюстом и прибалтийской внешностью.

-Я обещал познакомить Вас с деятелями кино, - сказал он, как будто он это действительно обещал. - Вот наша Эрика, помошник режиссёра сериала «Съешь меня, или трахни».

-Это рабочее название, - зарделась Эрика.

-Они здесь базируются, - продолжил он. - Эрика, это опасная преступница, рецидивистка. Час назад она стреляла, но не попала.

-Ой, это Вы застрелили врача? - всплеснула руками Эрика.

-Да не, в него рикошетом залетело, -успокоил Кирилл Константинович.

-Если кофе плохой, я нервничаю, и у меня может дрожать рука, - приветливо пояснила Абинея.

-Садимся! - объявил Прокурор.

Они с Эрикой сели рядом. Появился винегрет, как принято у русских, салат, который они называют «оливье». Меню носило парадный характер, в стиле новогоднего — вплоть до коньяка, шампанского и солёных огурцов. У русских Новый Год раз пять, и оливье тянется, тлея, и затухает к августу.

Эрика болтала о главном ужасе её жизни - актёрских суевериях. Падающие юпитеры и прочие надёжно закреплённые предметы. Сериал повествовал об эсэсовцах, искавших здесь тайны Ромове, рюриках, зюзиках, жрецах, живших в пирамиде размером с Хеопскую, «Аненербе»...

Пару раз Абинея Эрика задерживала взгляд на Камергене, и на глазах её появлялась мечтательная поволока.

-А Вы действительно опасная преступница? – спросила она. – Со мной все всегда шутят. Даже прокуроры.

-Нет, я агент - промычала Абинея с набитым ртом.

-Как Бонд?

-Как Фантомас.

-Шутите, - обиделась толстушка.

-Не совсем.

После куриного крылышка Эрика спросила:

-Вот ходишь, и не думаешь, что агенты в самом деле бывают. Говорят, лейтенант Камерген занимался карате. Интересно, каким. Какое самое смертельное? Годзю-Рю?

-Не знаю.

-А чем же Вы всех берёте, если агент?

-Сиськами, - ответила Абинея. – Махнёшь направо – лежит. Махнёшь налево – лежит. Ты бы вообще толпу уделала!

Сказано это было достаточно громко. Мужчины рядом покосились на бюст Эрики. Та окончательно обиделась:

-Кирилл Константинович сказал, что Вам может потребоваться наш реквизит? Не дождётесь!

Обида её продержалась до самого тортика. На вкус Абинеи, тортик и кофе были один хуже другого.

-Что ж Вы не кушаете? - шепнул Бланже, сидевший напротив. - Они старались и не дышат. Они путают Вас с президентом Литвы.

-Плохо старались! - Абинею начал раздражать международный политес.

Тут у Кирилла Константиновича зазвонил телефон.

-Что? Где? Курское? Хорошо. Допьём, и выезжаем.

Конечно, Куршите взяли с собой.

Кирха в Курском, рядом с Польшей, неплохо сохранилась. Эта была очень солидная орденская кирха века так пятнадцатого, совсем ещё мало поцоканная. Всё нынешнее население могло бы устраивать в ней танцы. Рядом под деревьями стоял «вранглер» Дэйвича. В нём нашли бутылочки, и один из лейтенантов сразу умчал с ними.

На капот машины рухнул огромный сук, в пол-дерева. Но вмятины не было видно.

Помимо следов машины, были ямы, борозды. Тяжёлый вседорожник пихали боком, метров семь. Колёса оставили желоба.

-Битва гигантов, - оценил Бланже.

-Да нет, - возразил Камерген. - Машинами ведь не кидались.

-«Трансформеров» насмотрелся? -ухмыльнулся Вольфганг Амадеевич.

-Эй! Сюда! Сюда!- закричала Лили из развалин.

Они подошли. Внутри, у стены, лежал мужчина сельского облика. Он был раздавлен упавшим сверху куском стены. Несколько часов назад.

-Зачем же ценными машинами швыряться? - сказал Бланже Камергену. - Вон тебе, целый собор. - Он полез за своей книжкой. - Как этого звали?

Абинея смотрела на раздавленного. Обошла с доступных сторон. И застыла. Что-то не то с рукой. Что?

-Вам что-то не нравится? - тихо спросил Кирилл Константинович, подходя.

-Посмотрите — она указала на кисть.

-А что тут такого? - он не находил подвоха.

-Какие пальцы длинные. Тонкие.

-Подразумеваете, что они не похожи на пальцы сельского жителя? - нахмурился Прокурор. - Но местные говорят, это Васьков с крайнего дома. Всю жизнь здесь живёт. Тунеядец. Никто не видел, что б он пальцем о палец ударил.

-Нельзя ли сделать генетический анализ его пальчика? - спросила она. -Именно пальца?

-А с чем сравнивать?

-Есть один образец...

-Вы подозреваете, что существует родственник? Хорошо. Кстати, пойдём посмотрим на его дом.

…..

С домом вышла заминка. Там стояло четверо нетрезвых мужиков, поигрывая топорами, и пускать они никого на собирались.

-Он нам всё завещал. Если его брат не отыщется, - сказал старший из них. - Без этого... без ордера... Прокурора... нечего вам тут делать.

-Ну, я Прокурор, - выступил вперёд Кирилл Константинович.

-Вот и напиши бумагу. С печатью, - ответил мужик. -Вдруг чего пропадёт, а у нас и печати нет.

-Я Вам сейчас напишу... бумагу. И кое-кто отсюда пропадёт. Точно.

Бланже прошептал Абинее:

-Прекрасное место, что бы разрабатывать смертельные вирусы и ядерные бомбы. В этих краях в жизни ничего не узнают.

-К тому же, в нашей бухгалтерии никто ничего никогда не отыщет, - добавил Прокурор. У него был тонкий слух.

В конце концов они вошли. Здесь было всё тоже — по меткому выражению Дэйвича, не человек жил, а скумбрия. А может, плотва.

После осмотра и довольно поверхостных протоколов, её доставили не в тюрьму, а к себе, в Вехлев. Про битву в госпитале и смерть врача не было произнесено ни слова.

Она сразу включила ноут - Йонас просил связаться. Он сообщал, что машину затащили и закрыли забором. Официально Сауле Майжьене утонула, и тело её «не нашли».

-Как у тебя?

-Врач прокуратуры, Дэйвич, вычислил одного из секты. Теперь Дэйвич в клинике. Меня сумели выманить к нему, и подкараулили. Я отстрелялась.

-Ч-что?! Повтори... - у него пропал голос.

-Отстрелялась. Я с пистолетом хожу. Дэйвич умудрился обвалить кусок старой стены на сектанта, и раздавил его, но самого его кто-то добил. В доме сектанта всё также, как у Глокиса — будто никто не жил, сто лет не мылся и соплей не утирал. Зато кое-что знакомое. Деревянная голова над дверью. Лошади.

-Умоляю, беги оттуда! Я ночами из-за тебя не сплю... - взмолился Йонас.

-Как будто в Литве безопаснее. Здесь я до них быстрее доберусь, чем они будут меня всю жизнь подстерегать.

-Как ты их достанешь? Ты думаешь, если поймаешь кого-то, он тебе всех заложит? Вопрос ещё, знает ли он кого-то.

-Йонас, эти люди типа верующих. Они верят в колдовство. Значит, верят в «имя». Это нечто типа пароля к компьютеру — его узнать, и все данные в нём твои.

-Не понимаю, о чем ты говоришь.

-О подлинном имени. Кто узнает его, получит над человеком власть.

-Ты думаешь, это «подлинное имя» говорят закадычным друзьям?

-Это мои проблемы.

-Собственная операционная система! Собственная!! - литовец был близок к истерике. - Её ж проверить невозможно! Что Вы там напихали, чёрт Вас побери!!

-Узбогойтесь! - рявкнул Добронравов. - Вы что, думаете у нас на других станция винда стоит?! В Москву, в Думу обращайтесь. Это их заморочки.

-Вы на стороне Ваших полоумных чиновников?!

-БАЭС работать лет двадцать, а что там будет с пиндосской виндой через двадцать лет?

-А что будет с Россией? Она сможет поддерживать своих птеродактилей двадцать лет?

Вячеслав Добронравов впервые встретил официального представителя МАГАТЭ. И тот вдруг полез в дебри безопасности компьютерных сетей. Нагло и скандально. Они орали друг на друга в серверной.

В серверной было тесно и жарко. Их было трое — литовец, он, и неотступно следовавший за ним майор Скирин — мрачный, красный, взопревший. Собственно, литовец хотел посмотреть на систему кондиционирования. Знал, куда вмазать.

-У вас ещё и АМД, - литовец ругнулся. - Вот — к вечеру что бы Вы мне попытались объяснить, что это ещё за кретинская экономия, - он протянул ему визитку. - Ведь же знаете, греются, как утюги.

В его ладони лежала не одна, а стопка визиток. Добронравов взял верхнюю, и увидел, что под ней уже не визитка, а чистый квадратик с текстом и мэйлом:

Свяжитесь по своей личной линии. Важно!

Он ни на мгновение не выдал, что понял. И сказал, с презрением:

-Наша птеродактиль низкоуровневый, одну сотую того жрёт, что жрёт винда. Стояла бы здесь она, винчи бы сыпались каждую неделю. Мы тут бы сварились!

-Ага! - литовец торжественно вперил в него указательный палец. - Это такова мощность кондишена? Ничерта себе! Что за хрень мне подсовывают? Меняйте, дополняйте, обоснования давайте. Или МАГАТЭ Вам устроит.

Скирин смотрел на битву гигантов расширившимися глазами. Это был самый удобный момент. Сейчас он никак не мог заметить, что Добронравов поднёс визитку к одной из камер наблюдения.

-Ноту России объявите, ага! - сплюнул шеф компьютерщиков.

-Штраф влепим. Не подействует — конечно ноту, - желчно ответил инспектор.

-Да пожалуйста. Как будто я хотел эти АМД. Меня вентиляторщики тоже достали. Мне только на руку.

На выходе, едва литовец ушёл вперёд, Скирин молча протянул руку. Добронравов отдал визитку. Вскоре Скирин отлип, побежав за литовцем.

Вячеслав направился в свою вотчину. В наблюдательскую. Там было двое дежурных. Он приказал:

-Вшить!

Оба тут же покинули помещение. Не первый раз. Им не надо знать, куда пойдёт начальник. Родня, или кипрский банк...

Но Добронравов занялся камерами слежения. Вот эта камера. Прокрутил назад, приблизил. Списал адрес литовца. А потом зашёл - по несуществующему и теоретически совершенно исключенному каналу. Там лежало указание.

Спустя день машина Добронравова подъехала к двери с табличкой «Участковый г. Вехлева». В тот же миг вышла Лилиана. Села.

-Лилиана Шеломайник, участковая Вехлева, - сказала она. - Добрый вечер, Вячеслав Кириллович. Поехали.

-Мне непросто было получить эту командировку в Кёниг, - сказал компьютерщик. - И непросто было сделать так, что бы я ехал один. Будьте кратки. После голов Скирин особенно выпытывает, где кто болтался. Не пробуйте мне что-нибудь отпилить, я записал, к кому еду.

-Направо, - сказала она.

Кроме «направо», «налево», он от неё ничего не услышал. Они упёрлись в кладбище. Лилиана вышла, подвела его к могиле.

-У нас часто засорялась канализация. Как везде в области. - Похоже, она игнорировала его просьбу - рассказывала не спеша, монотонно. - Что бы разъёсть засоры в канализации, все пользуются «Кротом». Концентрированная кислота. Что бы её не выпили дети, там предохранительная защёлка на колпачке. Однако колпачок вообще не снимался, и мужу пришлось срезать этот уступ. Сынишка вертелся рядом. Два года. В таком возрасте дети хватают и пьют все бутылочки. Нашего сына не стало за секунды. Я была недалеко и мужа успели вынуть из петли. Господин Добронравов, из-за чего погиб ребёнок, помимо нашей неосторожности?

Ни хрена себе. Она что, сумасшедшая? Господин Добронравов впал в ступор. В оцепенении он смотрел, как на другом краю кладбища появился человек в черном. Он шёл к ним, видимо.

-Мы с мужем разобрались. Штампы, формы, на которых делают колпачки, в России используют для трёх-пяти миллионов штук, не меняя. Так дешевле. Штампы очень дороги. А остальной мир делает на одних штампах только полмиллиона изделий, иначе пояски, зубчики, теряют форму. Всей России приходится срезать этот зубчик.

-Извините, я не совсем понимаю...

-Сначала мы хотели убить производителя «Крота», - она говорила всё также монотонно. - И всю его семью, - тут она сделала паузу. - Но решили, что, бессмысленно стегать море. Нужно возродить ту немецкую Пруссию, тот порядок, ту религию. Мой муж стал пастором и получил диплом. Я приглашаю Вас в кирху на его проповеди. Меня не интересует, как Вы отпроситесь со стройки.

-Проповеди? - изумился Добронравов. - Подождите, вот этот цирк... литовец, Магатэ, это... ради того, что бы пригласить меня на проповедь?!

-От Вас тоже зависит безопасность этой станции. Вы её смонтируете, и удерёте на другой конец России. А мы останемся. Мы не спасли своего ребёнка, но спасём других. Почему то, что важнее всего, Вас меньше всего волнует?

-Нет...Не... Меня... Волнует. Всё будет сделано нормально. Я обещаю, не беспокойтесь, - он сменил тон. - Вчера я поднял страшный скандал из-за вентиляции. Но я уезжаю. Моё заявление уже подписали.

-Вы заберёте его назад.

-С какой стати?!

-Понимаю, думаете, что здесь стало опасно. Как раз наоборот. Вы подвергнете себя и всю семью опасности, если уедете.

-То есть? - побледнел монтажник.

-Бог слышит нас. Поверьте. Фетисов выстроил дачу, а есть ли после этого бетон в стенах АЭС, или там один песок, неизвестно. Мы молились, что бы Бог его наказал. Мы не знаем, с каким маньяком он пересёкся, и не имеем к отрезанной голове никакого отношения. Вы уедете, а Бог нашлёт на вашего ребёнка такое, что германские врачи не помогут...

Они молчали. Долго.

-Что Вам нужно? - голос его дрожал.

-Сейчас муж Вам объяснит, - сказала она.

Человек с другого края, в рясе с белым воротничком, подошёл. Он поклонился, и представился:

-Анатолий Шеломайник, лютеранский пастор. Нам нужны прихожане, Вячеслав Кириллович. У Вас есть закрытый канал. Обеспечьте к нему доступ ещё нескольких человек.

-И это всё? Я буду в безопасности?

-Нет, нет. Вы должны молиться с нами. Только молитва поможет построить безопасную станцию. Вы ведь не всё учитываете.

-В каком смысле?

-Ну, например... Сети очень сложны?

-И что? Каждый фрагмент проверен. Многократно.

-Куча проводов, каждый отвечает за свои функции. Никто не в состоянии держать в сознании все. Значит, каждый проверяет только свою часть.

-Что Вы хотите сказать?

-Что там не увидишь какую-то второстепенную сеть, которая неизвестно, что делает. Которой никто не знает, и о которой каждый решит - «это не моя область». Скажем, не довели до ума, отказались. Но и не демонтировали. А вдруг она активизируется? Случайно? Нет, не ядерная авария, упаси Боже, но нечто, после чего станцию не стоит и запускать.

-Замаскированное у...

-Вячеслав Кириллович, не произносите никаких терминов. Ничего там нет. И здесь никаких шахидов нет, - оборвал пастор.

-Второстепенные функции... кому придёт в голову, что кто-то таращился и делал лишнюю работу... - пробормотал монтажник. - Скажите честно... кто Вы? Немцы? Поляки? Госдеп?

-Нет.

-Тогда кто?

-Да все, кому жизнь дорога.

-Что-то я раньше их не замечал...

-Тех, кому жизнь дорога, здесь раз-два, и обчелся.