Не смотрите российских передач. Других нет? Никаких не смотрите
Незаконно добывшие визу и проникшие в город Берлин,
Два мигранта насилуют Лизу, нашу русскую девочку, блин.
Два насильника, мрачных садиста, за которых Европа — горой.
Первый сверху на Лизу садится и подушкою душит второй.
Нарастают крутые детали, подключается первый канал:
умыкнули её, затолкали на матрас, что ужасно вонял…
Накалённый до вопля, до визгу, надрывается хор голосов:
Два мигранта насилуют Лизу десять, двадцать, и тридцать часов!
Дайте волю народному гневу! Слышь, Россия, страна-исполин:
там насилуют русскую деву, хоть она и свалила в Берлин!
Так скажи своё звонкое слово в этот тяжкий, решительный час.
Неужели мы вытерпим снова, что повсюду насилуют нас?
Почему мы уставились немо, почему не заявим, грозя:
пусть мигранты насилуют немок, но насиловать русских нельзя!
Чуть поднялись — и снова-здорово. Иль не жаль нам сестёр и невест?
Привлеките министра Лаврова, пусть он выскажет резкий протест!
До чего довели толерасты, либеральщики, черт их возьми.
Почему этот случай ужасный игнорируют местные СМИ?
Если честь вы забыли мундиров, а полиция сдохла, как класс,
— пусть на месяц приедет Кадыров и порядок устроит у вас.
Мы уже догадались в запале, мы постигли в порыве страстей:
вы мигрантов затем и впускали, чтоб насиловать русских детей!
Но узнали немецкие власти, обитатели чуждых систем:
эти ужасы — правда отчасти, а точнее — неправда совсем.
Подготовьте Лаврова к сюрпризу, пусть утешится ваш господин:
наш мигрант не насиловал Лизу (плюс их было не два, а один).
Успокойте родного гаранта и согретое им большинство:
Лиза ночь провела у мигранта с разрешения мамы его.
Спи спокойно, соседка-Россия, не настолько мигранты страшны:
ни следа никакого насилья мы на Лизе твоей не нашли.
Нагнетать напряженье бросай ты. Эту сплетню и крики «Атас!»
размещали нацистские сайты, что припрятаны, кстати, у вас.
Ваши карты, как видите, биты. Мы пойдём в независимый суд,
ибо знаем, что ваши наймиты проводили наймитинги тут.
Для российского телешедевра — впечатляющего, не таим,
— вы платили по тысяче евро истеричкам наёмным своим:
разговоры об этой оплате мы немедленно выложим в Сеть,
мы считаем, что очень бы кстати этим записям там повисеть,
как и фоткам, где нацик немецкий с чёрной бандой своей наряду
по соседству с колонной донецкой марширует у всех на виду.
Что до Лизы, то бедная Лиза раскололась за несколько дней.
От анамнеза до эпикриза всё сегодня известно о ней.
Предков Лизиных вызвали в школу, предки стали её бичевать —
и за это она, по приколу, не явилась домой ночевать.
Стали делать над ней экспертизы — и узнали: с двенадцати лет
два любовника было у Лизы, а насилия не было, нет.
Так что символ невинности чистой оказался не чище, увы,
чем нацисты, садисты, чекисты и другие кумиры Москвы.
О садистские эти фантазмы! Даже злоба порою берет,
как подумаешь— сколько уж раз мы облажались публично за год.
Как припомнится мальчик распятый, да его истреблённая мать,
да плакаты с колонною пятой, да расстрелы беременных, ать…
Это ж все наши тайные грёзы, потаенные влажные сны,
донный пласт эротической прозы о свершениях русской весны,
мастурбация тайных героев, воспалённого мозга цистит
— что, кошмар на планете устроив, за своё одиночество мстит!
Это вы, не видавшие воли, все орете, планете на смех:
«Все насилуют нас!» — для того ли, чтоб вернее насиловать всех
Вы Россию, как бедную Лизу, героиню сплошных порнодрам, двадцать лет наклоняете книзу, чтоб насиловать в голову прям.
И она, обалдевши от боли, позабывшая все, кроме вас,
возразить вам способна не боле, чем нимфетка, попав на матрас.
Так и воет, не взвидевши свету, наплевавши на школу и честь…
И вдобавок полиции нету. А в Германии все-таки есть.
БЫКОВ
