По самые помидоры

Кустодиев десять лет мучался болями в позвоночнике. Думаю, его спасали картины.

В районе левой подошвы ноет недели три. А как сочиняешь вот такое - всё забываешь.

Да, вот так низко я пал.

Ступив со ступеньки автобуса на почву Кастелуччо-Как-Его-Там, Тамино пробормотал:

-Чего-о?

Населения тыщь пятнадцать, не более. Городок не нуждался в «Просперити-Банке». Отделения «Просперити» не было в Фоджи, в Бари — всего два. Здесь-то зачем? У них что, есть деньги?

Его встречала директор агенства недвижимости Дарданелла:

-Господин Тамино?

Она была в черном и напоминала акулу-молот.

За два часа ему показали все четыре адреса, предлагаемых для аренды. Они были удалены друг от друга не более, чем копыта Буриданова осла. Ни одно из них не обладало решающими преимуществами, даже стоимость реконструкции отличалась бы на копейки. Действуй он решительнее, успел бы обернуться назад.

Городок был удивительно чист и уныл, от него разило ладаном и благопристойностью так, что хотелось надеть противогаз. Мужчин нет. Все, наверно, в Красной Книге. Он плюнул, пошел в отель, снял номер, попросил омлет. Вошёл, и лёг.

Омлет принесла эпическая толстуха, хозяйка отеля - в рогатом шлеме и кольчуге поверх пеньюара. Она пела арию из Вагнера.

-Мы не сдадимся греху! - постучала она себя по кольчуге.

Сдаваться? Да Чревоугодие пленных не берет.

За ней в номер вкатилась... карабинерша. Обе, не мудрствуя лукаво, сели на тахту с его тоскливым телом.

-Должна предупредить, у нас сложилось сложное положение с сексуальным свободомыслием, - сообщила карабинёрша. - Ни церковь, ни общественность не в состоянии справиться. Более того, и видные горожане, столпы общества, совершают поступки, не отвечающие приличиям.

-Не назовёте мне парочку этих столпов? - с надеждой спросил Тамино.

-О! - вздохнула хранительница порядка. - Вам их не избежать!

-Никак не избежать! - подтвердила хозяйка, горестно воздев руки.

-Эта греховность... она разлита в воздухе! Она проникает!

И обе вращательными движениями энергично потерли груди, показывая, как проникает греховность.

-Знаю-знаю, - обрадовался Тамино. - Она ввинчивается.

И ввинтил что-то в груди карабинерши.

-Не сметь! - подскочила та, хватаясь за дубинку. - Вы у меня дождётесь за грязные штучки!

-Фу! - сказала толстуха.

Обе возмущенно покинули номер. Но дверь тут же приоткрылась:

-Не вздумайте и прикоснуться ко мне, - выкрикнула толстуха. И боднула дверь рогом.

Ему приснился сладкий сон про город дурочек.

Они встретились с Дарданеллой в кафе.

-Выбрали? - спросила она.

-Никак...

Дараданелла оглянулась, втянув голову в плечи по самые хвостовые плавники.

-Знаете... у нас странный городок, - прошептала она тем шепотом, вслед за которым во всяком уважающем себя фильме во лбу говорящего возникает дырка.

-Я заметил.

-Вы уедете, а ту владелицу, чьё помещение сняли, сто лет будут считать...

-Неужели? - он изобразил ужас.

Дарданелла кивнула.

-А Вам совсем-совсем всё равно?

Рука Тамино с чашечкой кофе застыла на полдороге:

-Ну... положим...

-Они приглашают Вас на ужин. Как было бы славно просто разыграть между ними этот контракт. В карты.

-В бутылочку, - предложил Тамино.

-Рехнулись? - возмутилась Дарданелла. - Откуда такая отвратительная идея? Подрабатываете на съёмках порнофильмов?

-Вот знаете, ни разу не приглашали, хотя аппарат живописный, - вздохнул Тамино. - Мечтаю с детства.

Дарданелла взвилась и исчезла.

Весть о моральном уроде разнеслась вихрем, и столпицы общества слетелись на ужин, бледные от гнева. Четыре хозяйки помещений, с одной из которых должен быть заключен контракт, черными костюмами напоминали гробовщиков. Одна из гробовщиц была в круглых очках.

К вину никто не прикоснулся.

Четыре конкурсантки сели за карты. Выигрывала первая, набравшая евро.

Через пять минут Доминика-в-очках ушла в минус, у Стефани и Антонии по пол-евро, а у Анатолии почти оно. Доминика сорвала очки и сказала:

-Повешусь.

-Нет, ну так нельзя! - заметил Тамино.

-Что значит нельзя? - возмутилась директорша местной школы. - Уговор дороже денег.

-А нельзя ли увеличить ставку? - спросил Тамино. - Мне как-то не нравится,... что контракт будет выигран всего за евро.

-А раньше нельзя было это сказать? - поморщилась Анатолия. - Впрочем, для меня это не вопрос жизни и смерти. Может, отдадите контракт Доминике?

-Нет, я его не подпишу! - отвергла та. - Если проиграю, значит Бог не хочет, что бы я сдала эти комнаты.

-Ладно-ладно, виноват, - ответил Тамино. - Не знаю, как исправиться. Давайте чокнемся, и улыбнёмся! Три евро.

С кислыми физиономиями им пришлось выпить. Доминика закашлялась.

Счастье трижды подступалось к Анатолии, но в последний момент спотыкалось. Наконец и у Доминики оказалось 2,98.

-Я хочу вернуть этот долг, иначе меня будет грызть совесть, - заявила она торжественно. - Поднимем ставку до пяти?

-Всем по бокалу вина, - обрадовался Тамино.

-В жизни не пила столько вина, - засопротивлялась она.

-Но Вы в жизни не сдавали и помещение «Просперити-Банку», - возразил Тамино.

После бокала игра пошла живее. Тут Стефани швырнула карты:

-Это крупнейшая сделка в моей жизни! Я считаю неуважением к «Просперити-Банку» разыгрывать её за какие-то пять евро. Пятьдесят!

-У меня с собой нет, - повесила нос Антония.

-Займёшь, - отрубила Стефани. - Вот у него. Впишет в контракт.

-Э... а вдруг я не выиграю?...

-У тебя вообще нет пятидесяти евро??

Антония ничего не ответила.

-Антония, ты отказываешься? - забеспокоилась Доминика.

-Стоп, уважаемые клиентки. Вопрос так не стоял, - проснулась вдруг Дарданелла. - Вы могли тянуть жребий хоть на спичках. Предлагаю считать сумму условной, никаких реальных денег.

-Резонно, - сказала директорша школы. - Однако правила уже дважды менялись. Сейчас их хотят изменить в третий раз. За это должен быть какой-то реальный штраф.

-Штраф? Кто его определит? - ухмыльнулась Анатолия.

-Думаю, если кому-то опять взбредёт в голову изменить правила, штраф определит представитель банка, - сказала Дарданелла.

Все головы повернулись к Тамино.

-Такого не случится, - он ослепительно улыбнулся. - Зачем их менять, если сумма иллюзорная? Это же взять и переиграть почти выигранную кем-то игру.

-Придумайте суровый штраф, господин Тамино, - сказала староста церкви Орнелла. - Вы шепнёте на ушко, во что кому-то обойдётся алчность. И узрите - в нашем городе нет грешниц!

-Запишем-ка для истории, - сказала Анатолия, доставая видик.

-Без вина, - сурово добавила карабинерша. - В здравом уме и на трезвую голову.

Теперь к финалу подбиралась Стефани. Доминика краснела и бледнела.

-Знаете, что? - остановила игру директорша. - Господин Тамино не проникся важностью момента. Он снисходителен к тому, к чему нельзя быть снисходительным. Пусть напишет на листочках виды штрафа, заранее, и хоть один из них должен быть настоящим наказанием.

-Да пожалуйста, - пожал плечами Тамино. Он написал на всех бумажках «поцеловать ручку», скатал, и сложил в чашу.

Тут вдруг явилась хозяйка гостиницы. Она была в чем-то длиннее кофты, но короче платья.

-Вас к телефону, господин Тамино!

Тамино безропотно последовал за ней. В эру мобильников он ни разу не слышал такого идиотского предлога.

Толстуха втолкнула его в какую-то дверь, закрыла, и зажгла свет.

-Дорогой... Жительницы нашего города почти святые. И этот последний оплот мира штурмуют демоны. В нас бушуют страсти.

Она вздохнула так, как вздыхает кит, что бы нырнуть на два километра, и страсти, разбушевавшись, сорвали две верхние пуговицы.

-Разврат и порок оставляет бреши в рядах самых достойных. И сегодня, благодаря тебе...

...ещё пуговица. В брешь просматривалось достойное и очень массивное.

-...сегодня ты должен спровоцировать грех. Не беспокойся, никто не пострадает. Узрей же!

Она швырнула на столик бумаги.

Хм.

Состояние счетов в ряде банков (интересно, как они это достали?) Стефани, Анатолии, Доминики и Антонии было весьма приличным. Да им плевать на аренду.

-Откуда такие деньги? - поинтересовался он.

-Двадцать шестой батальон берсальеров. Итальянские ниндзя. В Кастеллучо живут их вдовы и дети. Знаешь, какие тут пенсии? Потому для нас нет ничего важнее чести.

Она вздохнула, и перси едва не вырвались из застенков.

-Иди! - сказала она и протянула что-то тем жестом, которым рука из озера протягивала Мерлину меч. Это был презерватив.

Карты сброшены на пол. Анатолии до выигрыша цент. Гробовая тишина.

-Опять что-то не так, - вздохнул он. - У меня был тяжелый день, и я хотел бы выспаться. Предлагаю просто отдать аренду той, кто рискнёт взять бумажку.

Есть выражение «все облегченно вздохнули и заулыбались». Оно в точности противоположно реакции на его слова.

Он взял чашу и поднёс Анатолии. Та отрицательно мотнула головой.

Антония? Презрительно отвернулась.

Стефания? Чуть заметное колебание. Нет.

Доминика?

-Никогда! - рявкнула Доминика. Он со вздохом отодвинулся...

Тут она выхватила бумажку из уплывающей чаши.

Она разворачивала её очень медленно. И отшвырнула, как гадюку.

-А-а-а! - закричала она. И принялась срывать одежду.

-Что там написано? - спросила Дарданелла.

-Я не могу такого выговорить!

-Попробуйте, милочка. Что ж делать, коли так всё сложилось.

-Он написал «вдуть по самые помидоры»!

-Какое несчастье! - воскликнула директорша школы. -Назад пути нет. Какое невезение, вот здесь... - она достала бумажку из чаши и развернула, - написано «поцеловать ручку». И здесь. И на следующей.

-Похоже, на них всех одно и тоже, - сказала карабинерша, перебирая бумажки.

-Как же тебе не повезло, милочка, - медленно произнесла староста церкви.

И все посмотрели на свернувшуюся назад бумажку, лежащую посреди пола. Староста подняла её.

-Хм, действительно, - сказала она. - «Вдуть по самые помидоры».

И передала её Дарданелле.

-Сожалею, что мои советы привели к этому, - сказала та. - Но «вдуть по самые помидоры» - да, штраф относится к категории «суровый». Да еще написано «публично»!

-Мужчина среди нас один. Вы в форме, господин Тамино? - деловито спросила директорша.

Он и отсюда видел, что на бумажке написано «поцеловать ручку». Потому-то и был в великолепной форме — в форме твердокопченой неаполитанской колбасы.

-Тебе помочь? — участливо спросила Стефани, и сдернула с Доминики трусы.

Её дружно пихали к Тамино.

-Что-то не то? - обеспокоилась Анатолия. - Ах, да, Вы не привыкли к шерстке! Мы тут такие замшелые и патриархальные. Попробуйте полохматить эти бермуды.

Его руку тыкали куда-то.

-Ай! - в ужасе сказала Доминику, и повалилась на стол.

Карабинерша расстегнула ширинку, и решительной рукой извлекла колбасу. Тамино отдал презерватив, и вот он в доспехах.

-Что рассусоливать? По самые помидоры, значит по самые помидоры.

Карабинерша засунула твёрдокопченость в Бермуды.

-А-а! - закричала победительница конкурса.

-Блядки — это очень плохо, - сказала директорша. - Но что мы можем сделать, дорогая? Вы как-то нерешительны, господин Тамино.

-Ей больно, - ответил он.

-Нет... я готова... Давайте... Давайте... Покончим с этим, - заверещала Доминика.

-Конечно, больно, - сказала староста церкви. - Она же не какая-нибудь блядь.

-Не сучка, - подтвердила Антония.

-Не бешеная самка, которая трахается при всём честном народе, - добавила Стефани.

-Но она слишком кричит, это отвлекает господина Тамино, - заметила карбинерша. И попыталась засунуть в рот Доминике свою дубинку.

Староста вдруг укусила Тамино за ухо.

-У господина Тамино солидный аппарат, - сказала Анатолия. - Ты растянешься, голубушка?

-Да вдуй же, - простонала Доминика. - Я растянусь.

Тамино испытывал не гордость, а неловкость. За размеры. Ему, деликатному мужчине, было не по себе - это ведь изнасилование! Наконец всё лишнее в его голове было изгнано тем самым, что остановит на пять минут самую дикую зубную боль.

Он уехал на рассвете, первым автобусом. Других пассажиров не было, и он сел рядом с водителем.

-Долго тут торчали? - спросил тот.

-Полтора дня, - ответил Тамино.

-Чистенький городок. Богатый.

-Говорят, тут много женщин, чьи мужья служили в двадцать шестом батальоне. Пенсии хорошие. Потому и богатый.

-Слыхал, - кивнул водитель.

Они ехали, ехали, и шофёр вдруг произнёс:

- А ещё слышал такой анекдот...Знаете, что в этом городе, в Кастеллучо, родился самый богатый итальянец?

-Нет, не знал... - удивился Тамино. - А кто сейчас самый богатый? Микетти?

-Ну да. Помните, он ещё где-то сказал, что разбогател, потому что слишком долго был целомудренным...

-Та-ак... - протянул Тамино.

-Сечешь? В Кастеллучо эти селедки... Они бы и Мастрояни заплевали. Уж пацану точно ничего не светит. И приходилось будущему миллиардеру под душем, потихоньку, правой рукой. Затаил на всех них обиду.

Шофёр вдруг замолк.

-И?

-И став олигархом, выкатил предложеньице. Каждый раз, как самые недавалки устроят непотребное блядство, и запишут на видео — жертвует городу лимон.

-Враньё. Расползлось бы, - уверенно сказал Тамино.

-Сказочка, но прикольная, - согласился шофёр.

Тамино мечтательно вздохнул.

-Вот бы очутиться там в тот самый момент.

-Ага, ведь им наверняка потребуется мужчина, - кивнул шофёр.

Они внимательно посмотрели друг на друга.