РЫРРЫ. Великая Русская Притча!

В бескрайних лесах и дебрях жили красивые, высокие и смелые люди, и звались древляне. Много врагов было у них — то с Запада придут, то с Востока навалятся. Думают, лес ничей.

Достало древлян, принесли они великие жертвы и отправили гонца к Создателю Мира. Предстал гонец перед Старичком, и попросил:

-Создатель! Даруй нам способность разбивать посягающих на наши леса? Нам чужого не надо.

-Хорошо, - сказал тот. - Как набегут, кричите на них. Ваш рёв и вопль будут столь кошмарны и ужасны, что враги упадут замертво.

Обрадованный гонец передал весть, а Старичок долго морщил лоб. Какую-то мелочь забыл сказать. Но что? Сто миллиардов лет - не радость.

Так и пошло. Придёт ворог, а они соберут толпу, выйдут, да как рявкнут:

-РЫРР!!!

И гора трупов. Редко кто второй раз приходил.

И стали они зваться рырры.

Цивилизация развивалась, возникла музыка, Бахи да Бетховены. Решили рырры, что если их голос врагов валит, то надо его для пения использовать. Оперы, да кантаты стали у них страшно популярны. Вскоре уж поднимется на трибуну кандидат в президенты — и поёт. Предвыборную программу. Станет министр Госплан читать — так романсом. Прокурор постучит молотком — и обвинительный хорал.

Одного не знали рырры — что у них нет слуха.

Маленькому мальчику, Мишеньке, камнем глаз выбили. И так за второй родители боялись, что во двор не пускали. Одному — никуда, всё за ручку. А так как его приходилось надолго оставлять, то дитю трех лет натащили огромное собрание грампластинок. Слушал, он слушал, и вдруг понял: рырры фальшивят.

Нет, слух у него не появился. Сам спеть пробовал, прокрутил — та же хня. Но у кого и нет слуха, иногда слышит диссонанс.

К тому времени рырры оказались в глубоком унынии. Ни на каком конкурсе ничего не завоевывали, записи не пользовались спросом. Другим нациям приходили в голову красивые мелодии и аранжировки, а у них нифига. Ещё выпендриваются там с этим своим идиотизмом - нотами. Совсем бессмысленная, никому не нужная штука. Потому едва кто вякнет — не попытаться ли их читать? — выжигали на лбу «нотораст» иль «нотократ» - и в лагеря.

Столько времени тратили на пение, а всё что-то не то. Как ни споют новый политический курс — одни насмешки и издевательства. Не поймут, не то под орган надо было, не то под барабаны. И, главное, остальные нации слушают их - и почему-то глаза отводят. Будто они что-то неприличное спели.

Тьфу.

Тут вырос Миша, и стал знаменитым блогерром. Мало-помалу фальшь ему мозги жечь стала. Возьми, да ляпни: прекрасные мы люди, только слуха нет!

И ополчилась на него вся страна. Как так, заявить, что рырры ничего не стоят? Что они кретины? Негодные, жалкие людишки? Мусор истории?

Ведь как раз рыррам пение представлялось почему-то синонимом цивилизации.

Живьём содрали с Миши кожу, четвертовали и сварили на медленном огне. За клевету на нацию, разжигание и как вылитого Гитлера.

Попал Миша на тот свет, и как свиделся со Старичком, спросил:

-Объясни, Создатель, с чего так — все рырры поют, и так фальшиво?

-Поют? - нахмурился Старичок. - А! Вспомнил! Я же хотел сказать, что им петь нельзя! Я их слуха лишил на веки вечные!

-Но почему? - спросил потрясенный Миша.

-Здрасьте! А как они от собственного крика не умирают? Слуха нет, диссонанса не слышат. Убивает-то диссонанс.