Труп смертью не испортишь - 6 - газета «Обзор», новости Литвы

Тем не менее, приближаюсь к концу.
Продолжение. Начало - 1,2,3 4, 5





77
Когда Кэсьен поужинал, уже смеркалось. Бушевали сотни ламп рекламы, светился дорогой неон. Алхимик Лос-Анжелес булькал в своих ретортах струящимися толпами народа, пытаясь сварить конфетку из облупленной обыденности.
Кэсьен сел в машину, ещё раз проверил «люгер». Что-то он стал мнительный после ванделлий. И тронул.

А вот здесь не светилось ничего.
Калвер-Сити, страшилка Лос-Анжелеса. Поле, несколько сараев, забор, - и пойми, что это за улица! Опять какой-то завод… Приходилось останавливаться и светить фонариком в поисках руководящих надписей. Надписи встречались, и даже руководящие, но они мало проясняли географическое местоположение.
Изредка лаяли. Возможно, собаки.
Он увидел в конце какого-то тупика силуэт. Более мрачный тупик, чем другие - наверно, туда. Небольшое, грязное двухэтажное здание красного кирпича, в котором не светилось ни окна, являлось счастливым обладателем жестяной таблички:

«Издательство Оссиан»

Дверь заперта на пудовый замок таких размеров, что для отмычки сгодилась бы кочерга. Только её не требовалось - гвозди скоб были загнаны в труху, и легко вытащились. Кэсьен осторожно опустил скобу, что бы не загремела. Хотя бояться было некого. Он вошёл.
Внутри пахло бумагой, типографской краской, железом и машинным маслом. На втором этаже находилось несколько кабинетов, закрытых на ключ. Коридор заканчивался дверью, над которой имелась позеленевшая бронзовая табличка:

«Ойсин Дурман»

- Ойсин? Ты же умер? – спросил Кэсьен сам себя.
Эта дверь была не заперта. В кабинете не было ничего интересного. Может, это кабинет-музей?
Кэсьен спустился вниз. Это, видимо, склад продукции. Ещё ниже, в подвале, располагалась печатня. Там было совсем темно, и свет фонарика выхватывал наборные столы, машины…
- Может, Вам включить свет? – спросил кто-то из темноты.
Кэсьен отпрыгнул в сторону. Зажегся свет.
- Что Вы так волнуетесь, детектив Хэпп? – спросил тот же голос. – Вы не представляете никакого интереса.
Голос принадлежал старику с роскошной белой бородой и длинными седыми волосами, который сидел за столом наборщика.


- Кто Вы? – спросил Кэсьен, наставив на старика «люгер».
- Ойсин Дурман, владелец этого издательства, - сказал старик.
- Полиция Пасадены сказала, Вы умерли год назад.
- Если она так считает, то всё идёт своим чередом, - кивнул старик. – Что Вы здесь ищете?
- Убийцу Ноэля Эрскина.
- Не стоит лгать непрерывно. Иногда надо делать передышки. Вы не могли его искать, так как думали, что тут никого нет. Тем не менее, нашли, - Дурман показал пальцем на себя.
- За что Вы его убили?
- Неверный вопрос. Никто не спрашивает выигравшего коня на ипподроме, за что он обыграл остальных.
Кэсьен замолчал. Молчал и старик.
- Вот это правильно. Подумайте прежде, хотите ли Вы что-то спросить. У меня времени сколько угодно, - прокомментировал старик это молчание.
- Вас не интересуют дневники эсквайра? – спросил Кэсьен.
- Его дневники у меня. Он пытался ими прижать. У Вас нет никаких дневников, но Вы сделали им столь хорошую рекламу, что стоит опубликовать подлинные и на этом заработать, - усмехнулся старик.
-Вы уверены, что это все дневники? – спросил детектив с намёком.
Дурман медленно сказал:
- Представьте, что существует заклинание, обращающее человека в дракона. Что бы его узнать, надо его прочитать. Как только прочитаете, превратитесь в дракона. Если Вы его не знаете, Вы абсолютно не интересуете драконов. Если Вы его узнали, Вас абсолютно не интересуют люди. Промежуточного положения нет.
-Да? Но эсквайр не был драконом, а Вы его убили. Чем же он так Вас «заинтересовал»? – возразил Кэсьен.
- Сэр Ноэль пытался загрести жар чужими руками.
- И меня Вы тоже попытаетесь убить, – заявил Кэсьен.
- Зачем? – удивился старик. – Вы - рычажок, который перевёлся из положения «А» в положение...- он ему что-то кинул,…«Б». Ваша функция выполнена. До свидания, рычажок.
Кэсьен поймал то, что кинули, и посмотрел. Литера буквы «В». Неправильная. Она не была зеркальна букве «В».
На пути к лестнице Кэсьен обернулся.
- Значит, будут ещё убитые писатели?
-Как далеко Вы продвинулись. Никто, кроме них самих – даже я, - не имеет к их убийству отношения. Они убивают из собственного энтузиазма. Взять, например, Лардоса. Он даже не писатель детективов. Но изобрёл такой способ убийства, что полиция Пасадены не может о нём и заикнуться. И никакой таинственный Фу Манчу ему не подсказывал. Если бы за Брайеном месяц уже не следил эсквайр, эта смерть осталась под семью замками.
Кэсьен взялся за перила, но снова обернулся:
-А врать всё-таки полезно. Тренированный во лжи лучше её распознаёт.
-Вы на что-то намекаете?
-Если бы я не представлял для Вас интереса, Вы не сидели бы здесь и не ждали меня, - сказал Кэсьен, поднимаясь по лестнице.
-Я же умер. Не всё ли равно, где находиться телу, - изрёк старик.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ

По пути в свой офис, Кэсьен заглянул в дверь Дороти. Она была уже на месте, заметила его и кивнула, не отрываясь от щебетания по телефону.

Через несколько минут девушка появилась на пороге.

-Привет, сосед. Что-то надо?

-Нет. Посмотрел, жива ли, - ответил Кэсьен.

-Сегодня ничего, только в желудке как будто не кишки, а голуби. Да, ты не хочешь развесить у себя образцы моих фирм?

-Не растрачивай продукцию попусту. Обычно у меня три старушенции в день.

-Ты не представляешь, до чего они любят оружие большого калибра. Тем более те, которые обращаются к детективу. Калибр пропорционален возрасту.

Этим она вроде всё сказала, но уходить не спешила.

-Кэсьен... а ты не покажешь ещё раз...

-Что? - не понял детектив.

-Ну... тот рисунок, - смутилась она.

-Вчера отдал заказчику, - развёл руками Кэсьен.

-А что, на них есть заказчики? - удивилась девушка.

-Девушка из Пасадены, девушка из Пасадены. Чем Вы интересуетесь! - Кэсьен изобразил глубокое презрение.

-Значит, это правда, - задумчиво сказала Дороти.

-Что?

-Одна из газет написала, что дом на Шенандоа хранит много приятных неожиданностей. Какую-нибудь коллекцию фотографий Дурмана и его собственные - где-нибудь за поворачивающимся стеллажом.

-Вполне может быть. Его издательство как-то выпустило книгу «Модель. Проблемы позирования». Не спеши в библиотеку — тебе её не выдадут.

-Меня голые женщины не интересуют! - рассердилась Дороти. - Пока, сосед!

И ушла.

- И зачем же тогда мой рисунок? - покачал головой вслед детектив.

Кэсьен набрал номер Арчи Симака. Секретарша быстро переключила на него.

-Доброе утро, детектив Хапп. Хорошо, что Вы позвонили. - начал Симак с места в карьер. - У меня появилась идея насчёт цепи убиенных. Кстати, это ведь реальные люди, а не абстрактная теория, полагаю?

-Да. В ней восемь конкретных имён. А я договорился с гипнотизёром. Он говорит, что мог бы снять гипноз — если он был. Вы не дадите адрес этого парнишки?

-Я бы хотел съездить вместе с Вами. Вы не хотите, что бы я побыл пока Вашим Ватсоном?

-Вы, вероятно, очень занятый человек, - возразил Кэсьен.

-Моё любопытство на порядок больше моей занятости. К тому же, Людвиг неподалёку от лабораторий «Электрик Фьючере», где я сейчас нахожусь.

-Хорошо, диктуйте адрес, - сдался детектив.

-Вас встретят у ворот. Записывайте...

В эти пыльные северные пригороды Кэсьен ещё не забирался. Выжженную пустыню расчертила сетка не застроенных кварталов. Роль растительности исполняли черные столбы электролиний. Он проехал полквартала железных ферм, увешенных гроздьями белых фарфоровых изоляторов, как какими-то фруктами, и сразу за ними стоял цех, облицованный глазурованным кирпичом. Выложено «Электрик Фьечере» во всю стену. Девушка рядом с воротами, которая чувствовала себя, вероятно, не лучше цыплёнка на сковородке, замахала шляпой.

Ворота заметили его издалека и плавно раскрывались.

Он подрулил ко входу. Они с девушкой вошли в здание. Там было темно и прохладно. Девушка привела его в кабинет, но он оказался пуст.

-В лаборатории. Вечно он пригласит кого-то, а сам не может оторваться.

Он проследовал за ней.

Арчи Симак спорил с парой подчинённых, яростно размахивая паяльником. Перед ними стояло некое железное чудище, которое, обладая известным воображением, можно было принять за негра. Железный негр курил — именно курил!

Пахло канифолью и нецензурными выражениями.

Симак увидел Кэсьена, быстро подошёл и пожал руку.

-Быстро добрались, - сказал он.

-Да не сказать, - заметил детектив. Но Арчи мало интересовали подобные замечания.

-Едва отвернёшься, эти кретины опять выпиливают своего железного индейца. В прошлый раз робот ещё не вынимал трубку и не подмигивал. А главное, был бы практический выхлоп от засранцев — так ради бога, мастрячьте хоть механическую проститутку!

-А что может подразумеваться под «практическим выходом»? Суперброня? Суперпушка?

-Деньги налогоплательщиков пусть жрут те, у кого руки из задницы. Нормальный инвентор не занимается военными заказами. Это же мизер.

-Мизер? - удивился детектив.

-Вы знаете, сколько загребает Жорж Клод на своей неоновой трубке? Десять миллионов в год! Столько стоит хороший линкор! Если я сделаю простейшую вещь — прибор, который будет улавливать приближение человека, и раскрывать перед ним дверь, это прибыль такого же порядка!

-Сделайте мне железную майку, - попросил Кэсьен.

-Не наш профиль. Да и не пойдут. Американские фараоны желают выглядеть бесстрашными идиотами. А так — в мире существуют стальные жилеты. Да... стоп... Вы ко мне по какому вопросу?

-Свозить Людвига ко гипнотизёру.

-Ах, да! Пойдёмте.

Арчи схватил его за руку и потащил за собой. Повернул какой-то рубильник — и открылся вход в гараж. Всё, что здесь стояло, было длинное и приземистое. Симак подвёл его к черной двухместной машине с огромными крыльями, отделанными пучками параллельных хромированных планок:

-Садитесь.

-Но я приехал на машине, - возразил Кэсьен.

-Отказываетесь от полёта на «Бьюик- игрек-джоб»? - удивился Арчи. Но наконец сообразил, что сказал ему собеседник. - А, ну да. Не хотите возвращаться сюда. Цените своё время. А у Вас какая машина?

-Хаппмобиль, - сказал детектив упавшим голосом.

-Джордж! - крикнул кому-то Арчи. - Отгони «хаппмобиль» детектива Хаппа в Лос-Анжелес. Я тебя там заберу! Какой адрес гипнотизёра? - обратился он к Кэсьену.

-Седьмая стрит, пятьсот четырнадцать! Рядом с «Истерн Коламбия», - крикнул детектив невидимому Джорджу.

Ворота гаража открылись, и они рванулись.

-Вот, что я спрошу, - сказал Симак, почти не глядя на дорогу, - ради чего писатель может и убить?

-Стать знаменитостью, - ответил Кэсьен.

-Он станет ей, если будет здорово писать. Для этого надо обладать талантом. Что бы решиться на такое, надо быть твёрдо уверенным, что ты получишь то, что хочешь. А как увериться, что ты, скажем, получишь талант?

-Вы несёте бред, - сказал Кэсьен. - Талант не купишь.

-Я переговорил с другом Людвига, Рэем. Тот говорит, что вроде тот рассказ был о «передаче таланта». Для того, что бы он перешёл к тебе, надо обязательно убить предыдущего владельца. Будь я дьяволом, как бы я соблазнил на такое преступление?

-Ну, положим. Чисто умозрительно. Как?

-Я бы имел два произведения одного и того же автора. Вот это он написал до того, а вот это — после моего чудодейственного ритуала. Моя жертва читает, и поскольку она тоже обладает в литературе знаниями, тут же понимает, каким гением она станет от воздействия этого средства. И готова на всё.

-Ненаучная фантастика, - отмёл детектив.

-Они все что-то писали. И это где-то хранится. Это должны быть эффектные вещи, которые убедили других, - Арчи опять не обратил большого внимания на слова собеседника. - Как я понимаю, то, что они писали в последний период, никто не видел.

-Ошибаетесь, - возразил Кэсьен. -Брайен Ройч, убитый в Пасадене, написал целый роман, и это точно такая же чихня, как всё то, что он пытался пихнуть в Голливуд до того.

Это удручило Арчи. Но всего на пару минут:

-Роман подменили! - заявил он.

-Лос-Анжелес Таймс пишет про Брайана много — его все знали. Вечно лез со своими бездарными сценариями. Про тот, роман, что найден у бассейна, там сказано, «его типичное высасывание из пальца». Это точно Ройча, а не кого-то ещё. Может, какой-то старый, который он никому не показывал?

-М-да, - расстроился Арчи. - Вот это невероятно. Уж писателей я знаю. Ладно, но вопрос, что другие писали перед смертью, остаётся. Найти бы.

-Поэтесса Локи оставила цикл «Шепчущему».

-Она была в этом «списке восьми»?

-Да.

-Этот её цикл, может быть, и гениален, - заметил Арчи. - Ещё бы понять, про что он. Но во всяком случае, лучше всего, что она писала до того...

928775_Ericson00 (550x551, 66Kb)

Они легко извлекли паренька из места его работы — не то склада, не то магазина. Белокурый, похожий на ангела, Людвиг устроился между ними. Могучие кресла «Бьюика» это вполне позволяли.

Людвиг молчал, как ископаемая рыба. Лишь к даунтауну Лос-Анжелеса он не устоял перед напором Арчи.

-Неужели совсем ничего не пишешь? - подначивал его технарь.

-Вы бы лучше смотрели на улицу, - ответил Людвиг.

-Это ещё зачем? Этой штуке, - он похлопал по рулю, - все сами дорогу уступают. Как раньше гангстерам на «дюзнеберге».

-И столбы? - мрачно спросил Людвиг.

-Я тебе не верю. Ты не можешь не писать.

-Это почему? - упирался Людвиг.

-Да потому что ты писал неплохо, дурень, - пустился Симак на откровенную лесть. - Что бы самый лучший вдруг перестал... Так не бывает.

-У меня не получается.

-Это — другой разговор, - одобрительно кивнул Арчи. - А что именно не получается?

-Я хотел... хотел докончить то, что писал Майкл Мирис. Ну, «Борода феи», - Людвиг демонстративно отвернулся от собеседника.

-Ох, ни фига себе, - присвистнул Симак. - Да вы все на Мирисе просто помешались.

-Вы ничего не понимаете! - сразу бросился в бой парень. - «Борода феи» - такие будут сказки будущего. Далекого будущего.

-Успокойся, парень. Я и сам бы его дописал, если бы знал, как. Если когда-либо у тебя получится, я его издам, не сомневайся. Приехали.

Они резко затормозили. К счастью, дом пятьсот четырнадцать имел всего четыре этажа, поэтому, вероятно, там было куда вставить длиннющий «Бьюик».

Они вышли. Перед машиной сразу стали собираться зеваки. Лос-Анжелесцы любопытны, а машина ведь была концептом следующих десятилетий.

Арчи и Людвиг замерли перед перечнем съёмщиков, и читали его.

-Неужели сюда? - изумился Симак. Кэсьен молча стал подниматься по лестнице.

Увидев Эриксона, Людвиг оробел. Его уложили на ложе. В комнате стояла полутьма, стены имели дополнительную звукоизоляцию.

Гипнотизёр работал уже довольно долго. От его слов и голоса и Кэсьену стало не по себе, голова кружилась — но возбуждённый Людвиг всё никак не впадал в транс.

- Насколько хватает глаз, к небу поднимаются деревья. Не одно, не два, не десяток, а тысячи. Мощные стволы, могучие деревья высотой с дом, зеленые-зеленые, огромные, округлые, пышные, с отливающей серебром листвой, шелестящие на ветру, как мой голос, - говорил размеренно Эриксон. - Есть ли деревья там, куда ты идёшь?

-Там нет деревьев, - вдруг ответил Людвиг. - Там длинные, бесконечные заборы. Там плохо пахнет. А в конце тупика стоит дом.
-Ты сворачиваешь в тупик и открываешь дверь. Заходишь. Перед тобой лестница.
-Я поднимаюсь, иду по коридору, - сказал Людвиг.
-Толкаешь дверь. За ней...
-Белый старик. Хозяин издательства. У которого работает мой отец. Я спрашиваю его, это он убил Майкла Мириса?- проговорил Людвиг.
-Он отвечает. Он отвечает, - сказал Эриксон. - Он отвечает, или молчит?
-Он отвечает «Я». Почему? - спрашиваю я. "Потому что он отдавал всем то, что не должен".
-Что делаешь ты?
-У меня папин револьвер. Я стреляю. Я попадаю ему рядом с глазом. Старик мёртвый. Я подхожу, и стреляю ему в висок. Я стреляю ему в грудь. Я стреляю ему в шею. Я стреляю ему в рот. Я стреляю сверху в череп.
-Зачем ты это делаешь? - спросил гипнотизёр.
-Труп смертью не испортишь.