Из Владимира Соловьева (1853-1900)

Выдержки из "О нравственной воле нации".

"...если мы хотим, что бы народ был крепок и силён (для себя самого, или для Царствия Божьего) , то незачем расслаблять его, охмеляя его самомнением. Любование самими собою, самоугождение и самопоклонение никак не могут укреплять народный дух - напротив, они обессиливают и разлагают его.

Наша история представляет два великие, истинно-патриотические подвига: призвание варягов и реформу Петра Великого. И против этих-то двух подвигов народного духа восстают во имя патриотизма...

............................................

...Не видя у себя дома никаких элементов единства и порядка, они решились призвать их извне и не побоялись подчиниться чужой власти.По видимости эти люди, призывая чужую власть, отрекались от своей родной земли, изменяли ей - на самом деле они создали Россию, начинали русскую историю..."Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет, придите владеть и княжить нами" -было творческим словом, впервые проявившим историческую силу русского народа и создавшим русское государство.

...теперь пришлось искать чужой цивилизации и просвещения за неимением своих. И тут опять должен был проявиться у нас истинный патриотизм - бесстрашная вера и деятальная любовь к родине. Такая вера в Россию, такая любовь любовь к ней были у Петра Великого и его соподвижников. Для народного самолюбия идти в чужую школу могло казаться ещё хуже, чем идти под чужое владычество. Но Петр Великий верил в Россию...

...Ни норманнские завоеватели, ни немецкие или голландские мастера не оказались для нас опасными, не подавили и не поглотили нашей народности; напротив, эти чужие элементы оплодотворили нашу народную почву...

...........................................

Вспомните про Гете - вот бесспорно величайший представитель германской национальности, провозвестник настоящих откровений германского духа, и однако же это не мешало ему быть в высшей степени равнодушным ко всем национальным патриотическим интересам. Возьмите Шопенгауэра - не столь великого, но всё-таки крупного и крайне типичного немца, - который не только был чужд всякого национализма, но не иначе, как с глубочайшим презением отзывался о германской нации".