Полёт порнографии -4
-Калифорния перетопчется… А впрочем, - Кэсьен задумался. Или сделал вид, что задумался. - Всё равно я всё буду отрицать.
-Уже отрицаешь? Ты ещё ничего не сказал!
-Когда я три года назад открыл детективный офис, лейтенанта Шеридана это ни капли не заинтересовало. А почему? – спросил Кэсьен.
-Ты не похож на детектива.
-Ответ правильный. А на кого?
-Ну... не знаю... - смутился Магнус.
-Как? Я что, не похож на жиголо? - Кэсьен повернулся одним своим профилем к агенту. Потом другим. Потом игриво улыбнулся и чмокнул воздух.
Бореллиус вытер пот платочком.
-Офис детектива – удобное место для знакомства, - сказал Кэсьен. - Пусть себе парень работает. Культурный, не светится. Думаю, Шеридан рассудил так.
-О, чёрт, - пробормотал Магнус. - Может не надо?...
-А как же вся Калифорния? Она же голову ломает? Вдруг, сломает? - ухмыльнулся детектив.
-Генриетта здесь… ни при чём.
-Ты разбираешься в вопросе, как я – в бомбардировщиках. Всего пятьдесят, бывшая красавица, и что, уже потухло? Так не бывает, агент Магнус.
-Она вся на виду! – воскликнул агент.
-И как её, такую всю-на-виду, незаметно прошили очередями? - усмехнулся Кэсьен. – Ты представляешь, как делается любовь?
-Нет, - сказал агент, и распустил галстук.
Кэсьен взял ножичек, отрезал кусочек его сосиски на его тарелке, и нагло отправил в рот.
-Я – любовник Генриетты Осборн, - сказал он.
Не было понятно, шутит он, или всерьёз.
Бореллиус смотрел на него тем самым взглядом, который обычно видит Лох-Несское чудовище, когда высовывает голову посмотреть на очередного лоха.
-Этого не может быть… - выдавил он.
-Почему? - пожал плечами детектив. - И мне, и ей больше восемнадцати.
14
Бореллиус долго думал, как отнестись к заявлению:
-Предположим, ты специально подставляешься. Если скажешь «мне это рассказал тот-то», мы же из тебя всю душу вытрясем. Тогда ты говоришь: а это я! Съели? Так? Но это, конечно, не ты.
-Придумал? Молодец. Не буду нарушать твоё счастье. Перейдём сразу к сексуальной части проблемы. Система придумана… а вот после кризиса, и придумана.
-«Черная Магнолия»?
-Агент, не бегайте впереди паровоза. Это мы поймём в финале. Итак, для секса нужно место, где нет телохранителей. Ведь то, что мы собрались делать с телом миссис Осборн, довольно далеко от понятия «охрана».
-Садовником в их доме?
-Магнус! – вздохнул детектив с огорчением. И продолжил:
-Думаешь, хоть у кого-то будут сомнения, что делает здесь вот такой садовник? – он опять продемонстрировал свой профиль. – Садовника ей никто не запретит. Это она так не хочет, не хочет скатываться вот до этого. Её противно, что про неё будут думать, как про вот ту. У которой садовник.
-Тогда как?
-У очень хорошей знакомой идёт раут. Телохранители играют в карты в своей комнатке. Гости раскололись на группки, и гуляют по дому. В библиотеке миссис Осборн говорит: о! Это я не видела! - и садится с книжкой в кресло. Ну что, устала она от нас, средней и крупной буржуазии.
-И что? А если кто-то войдёт?
-Он увидит женщину в платье миссис Осборн, которая читает книжку. На настоящей Осборн платья нет, она в другой комнатке. Я пришёл гораздо раньше, и успел даже поспать, пока потребуется моё благородное лицо и другие органы.
-Бред!
- И знаешь… - он огляделся, и наклонился к уху Магнуса, - она даже не закрывает дверь! Ей так больше нравится… Ладно, бредим далее. Однажды я помылся, почистил зубы, надушился — собрался на свои жигольские рудники— и вдруг отмена. Узнаю, что Осборн расстреляна, и её милую шахту накрыл обвал.
-И что ты делаешь? - спросил агент.
-Жалуюсь лейтенанту Шеридану? – предположил Кэсьен.
Бореллиус чуть не упал со стула.
-Я высказываю своё «фи» организаторам, Магнус. По утру два гангстера приходят меня вразумлять. Почему-то убеждая не лезть в убийство Осборн. Да я не лез. Я и не думал, что наши с ней посиделки в одном прелестном особнячке имеют к этому какое-то отношение.
Магнус слегка обалдел.
-Ты, конечно, хочешь адрес. Адрес на листочке, листочек в конверте, и отправлен Кэсьену Хаппу, - сказал Кэсьен Хапп. - Когда он однажды не заберёт почты, её заберёт агент Бореллиус.
-Но почему?? Отдай…
-Вы устроите погром, и кого-то даже возьмёте. Кроме...
Кэсьен сделал длинную паузу.
-Кроме того, кто убил Генриетту Осборн? – не вытерпел Бореллиус.
-Кроме тех, Магнус. Не «того», а «тех», - поправил Кэсьен.
-А ты не спугнёшь? Или быстрее доберёшься?
-В этом деле есть гангстеры, есть самолёты, и есть порнография. Поверь мне, есть, причём высокого полёта. Давайте каждый нести свой крест и не лезть в дела профессионала. Анжелессцы будут во всех стрелять, ФБР будет на всём летать, а я – всех трахать. Так мы и раскроем это дело.
-Да, - сказал Бореллиус потрясенно. – Я не вижу тебе достойного соперника по третьему пункту.
15
Кэсьен вышел из «Эль Метате», сел в машину, и медленно ехал по бульвару Колорадо. Ага, вот она.
Он остановился, знаком подозвал цветочницу, и купил двенадцать огромных роз. Тёмно-тёмно красных роз.
Затем он поехал на кладбище, и вышел. Смеркалось.
Найти могилу Генриетты Осборн и её мужа было несложно. Там был Монблан белых цветов. А вот парочка, стоит, и чтит память. Их Кэсьен не знал.
Он положил посреди белой горы двенадцать бордовых роз, и постоял, сняв шляпу. Вытер слезу, сбежавшую по щеке, и ушёл.
Симплициссимус, его бульдог, уже прыгал и скулил, когда он приехал. Они сразу пошли гулять. Кэсьен сдавал большую часть дома, и увидел миссис Кляйберн, мечтательно прислонённую к столбу. Кто её прислонил? Когда?
-Добрый вечер, мистер Хапп, - произнесла миссис Кляйберн.
-Добрый вечер, миссис Кляйберн, - ответил детектив.
-Вы опять одни, - вздохнула миссис Кляйберн.
-Увы, это ненадолго, - вздохнул детектив.
-Пошли бы… на бульвар. Сегодня столько народу! Пасадена как будто собирается не спать!
-Да знаю, - ответил детектив. – Из-за меня и не спит. Ей до утра хватит перебирать мои досье.
