Иконописец Лаврентий

Думаю, что многие жители литовской столицы могли побывать в Вильнюсской древлеправославной церкви с великолепным иконостасом. Это чудное великолепие храма Староверческой Поморской Церкви создавалось веками многими известными и неизвестными иконописцами. Здесь мы можем увидеть не только иконы-реликвии, которым порой триста лет, но и те, что написаны нашими современниками, в том числе замечательными вильнюсскими художниками - Иваном Ипатьевичем Михайловым и его учеником Лаврентием Фёдоровичем Коваленко.

Лаврентий Коваленко, более тысячи икон которого сегодня находятся не только у верующих и в различных храмах Литвы, но и в Латвии, Польше, Чехии, Словакии, Германии, США, России, родился в 1953 году в селе Новая Слобода, что под Кайшядорисом, в семье глубоко религиозного крестьянина-старовера Фёдора Коваленко.

Детство его было таким же, как и у всех мальчишек села: помогал дома по хозяйству, вместе с родителями посещал церковь, молились дома и отмечали церковные праздники.

Но у Лаврентия ещё до школы была одна страсть – рисование, которое в годы учёбы стало уже всепоглощающим увлечением. В школьных рисунках, альбом которых собрала его учительница по рисованию Ангеле Алишаускене, мы видим лошадей и во время грациозной рыси, и в стремительном галопе, и резвящимися на цветущем лугу. Ангеле первой заметила, что Лаврентий может стать неплохим художником.

А в лошадей мальчишка был просто влюблён до безумия. Он считал, что это разумнейшие существа на свете, только что говорить не могут.

Все дети в семье Коваленко посещали литовские школы и свободно говорили на литовском языке. В такой школе учился и Лаврентий. И сегодня, как я убедился, разговаривая с ним, он отлично знает литовский язык, а в особенностях литовской грамматики разбирается получше многих литовцев.

Так что, когда Лаврентий после окончания средней школы решил поступать в Каунасскую школу прикладного искусства, то, по крайней мере, в отношении литовского языка он был спокоен. Впрочем, с его способностями уже во время учёбы у него не было проблем практически по всем предметам, но особенно удавалась ему графика – шрифтовая и чертёжная.

В военкомате увидели, что парень силён в графике, и направили его в один из закрытых городов страны, где готовили военных топографов. Так Лаврентий освоил очень редкую и специфическую военную профессию.

Демобилизовавшись, Л.Кова­ленко начинает работать художни­ком-оформителем на вильнюсском комбинате «Дайле», а позже – художником в Вильнюсском троллейбусном парке. Но чувствуя, что ему как художнику не хватает знаний, Лаврентий пошёл учиться в четырёхлетнюю вечернюю художественную школу им. Юстинаса Веножинскаса. В ней он осваивает теорию рисования различными способами и при помощи различных красок, узнаёт многое о создании скульптур, керамических работах, архитектуре.

Эти четыре года для Л.Коваленко примечательны особым поворотом в его жизни: посещая церковь, он обратил внимание на то, что иконы выходят далеко за рамки просто произведений искусства.

Подарком судьбы он сегодня мог бы назвать случайное знакомство с известным иконописцем древлеправославного направления Иваном Ипатьевичем Михайловым, чьи иконы уже в то время были в Вильнюсской староверческой Поморской церкви.

Михайлов в своих работах старался отражать традиции староверов, их жизнь, трагическую судьбу после Никоновской реформы. Лаврентий очень много узнал от этого человека, он уже по-другому смотрел на иконы, написанные И.Михайловым. Его иконы «дышали» спокойствием: те, кого он запечатлевал на своих иконах, уже находились вне времени, они уже там, где нет суеты. И сам молящийся перед иконой, произнося слова молитвы, находится в состоянии физического покоя.

Вот это и есть своего рода предстояние молящегося перед святым и святого перед молящимся. И только теперь Лаврентий смог понять весь этот процесс поклонения человека иконе и значение иконы для молящегося, то есть для его самого.

Но вместе с тем художник понимал, что статичность святых в изображении иконописцев не есть мёртвая застылость: святые на иконах полны внутреннего движения, и ощущение этого движения возникает прежде всего благодаря своеобразной трактовке света и цвета.

Вот именно тогда Лаврентий решил посвятить себя христианской культовой живописи.

Да, Иван Ипатьевич Михайлов во многом помог ему понять глубинный смысл иконы. И сегодня в Литве Лаврентий Коваленко является, пожалуй, единственным, кто придерживается михайловской манеры иконописи. Ещё три года ушли на изучение всех премудростей иконописи у этого знаменитого в староверческом мире мастера.

Кроме очень многих деталей ему пришлось запомнить и некоторые общие для всех староверческих икон особенности.

Все старообрядческие иконы, в частности, пишутся на ковчегообразных досках, то есть доска имеет по краям невысокие борта.

Во-вторых, одним из важнейших расхождений между старообрядцами и никонианами был вопрос о перстосложении. Официальная церковь в послереформенное время запрещала изображение на иконах двоеперстного сложения. Напротив, в старообрядческом изобразительном искусстве повсеместно встречается двоеперстие.

По-особому старообрядцы пишут на иконах имя Бога. Старообрядцы отвергают никоновское нововведение — написание имени Христа как Иисус и, следовательно, надпись на иконах «IИС. ХС». Единственно правильным провозглашается написание имени Христа как Исус и аббревиатуры «IС».

Наряду с двоеперстием одним из существенных разногласий старообрядцев с официальной церковью был вопрос о форме креста. На всех старообрядческих иконах в руках святых, на маковках церквей всегда изображаются только восьмиконечные кресты. Мы никогда не встретим здесь четырёхконечных или шестиконечных.

На старообрядческих иконах также не могут встречаться изображения новых святых, канонизированных Русской Православной Церковью уже после раскола.

Свою первую работу Лаврентий написал в 1984 году, когда ему исполнилось тридцать лет. Называлась она - «Икона Николая Чудотворца».

• Оценка мастера была очень высокой, - вспоминает сегодня Лаврентий Фёдорович. – Он признал, что я достиг понимания того, как нужно создавать иконы.

Следующей была икона Казанской Божьей Матери.

Далее последовали работы, подаренные Вильнюсской старообрядческой Поморской церкви, Стревининкской староверческой церкви, которая находится в Кайшядорском районе, Каунасской церкви…

В том, что он выбрал правильный путь, Лаврентий Фёдорович не сомневается. Он - ревностный христианин-старообрядец. И готов всегда радеть за свою веру так, как радели и его предки.

Его прадед Леонтий Коваленко, сотник вольного Донского казачьего войска, освобождал болгар от турецкого ига – защищал болгар-христиан от уничтожения. Из их казачьего эскадрона после штурма Шипки тогда в живых остался только 21 человек. После войны старовер Леонтий Коваленко Указом императора России получил участок земли под Алитусом, на котором бывший воин и трудился.

Его потомку в 1992-2007 годах снова довелось встать под армейские знамёна: Литовской армии пригодилась редкая воинская профессия Лаврентия – топограф.

Любопытный поворот судьбы: Лаврентию, правнуку Леонтия Коваленко, освобождавшему Болгарию от турецкого ига, также пришлось побывать на Балканах и примерно с теми же целями - в рамках международных миссий по поддержанию мира. И он был поражён, как в центре Европы уничтожалась эта самая христианская вера, как разрушались православные церкви, уничтожались иконы, убивали христиан и священнослужителей. На это было страшно смотреть и чувствовать горе православного люда на Балканах. Страшно было и то, что всё это делалось руками преступников под «бдительным оком» т.н. цивилизованного мира. Вот тогда Лаврентий понял, что он выбрал для себя правильный путь: беречь веру своих предков - древлеправославную.

Что характерно, с ужасом на все те зверства на Балканах смотрели и его сослуживцы-литовцы – христиане-католики. Разделяет ведь не вера, а люди, прикрывающиеся верой.

Стоит заметить, что в роду литовских Коваленко хватает землепашцев и воинов, защищавших свою Родину.

Дед - Симон Коваленко, землепашец, отец огромной семьи – одних детей было 28 человек. Вернулся с русско-японской войны домой с наградой.

Отец - Фёдор Коваленко в 1933 году служил в Литовской армии, в 9-м пехотном полку им. Витяниса, в 1944 году был мобилизован на фронт для борьбы с фашистской Германией. Вернулся домой с двумя орденами и многими медалями.

И все солдаты из этого рода Коваленко, начиная с прадеда Леонтия, всегда носили с собой маленькую казачью староверческую иконку-оберег.

Сейчас эта иконка находится у Лаврентия, вдохновляя его на труд во благо своей веры и Старообрядческой Поморской церкви.