Отважный радиотелеграфист-разведчик
Ветераны Второй мировой войны… Они сражались за нас, проливали свою кровь ради того, чтобы сегодня мы жили в мире без войн и насилия. Помнит ли о них и их подвигах нынешнее поколение? Сложный вопрос. Cкорее всего, вспоминают только тогда, когда отмечается День Победы, а в остальное время ветеранов замечают лишь единицы. В основном школьники, студенты и непосредственно родственники самих ветеранов. А стоило бы помнить о них всегда и ловить момент, пока они ещё живы и многое могут рассказать о себе и о своих боевых подвигах. Ведь вместе с ними уйдёт и эта эпоха, и все те боевые воспоминания, и вся та голая, неприкрытая правда, которая известна лишь им и больше никому.
Один из таких ветеранов, старший прапорщик Виктор Николаевич Рыбаков, живёт сегодня в Литве. Но многие из юных читателей и читателей среднего возраста, вероятно, слышат о нём впервые. А ведь он, вероятно, единственный из оставшихся в живых ветеранов, кто 24 июня 1945 года в составе представителей от Ленинградского фронта участвовал в военном Параде Победы на Красной площади в Москве. Также Виктор Николаевич по приглашению Правительства Москвы участвовал в празднованиях 50-летия Дня Победы на Красной площади в Москве в 1995 году, 60-летия Дня Победы и годовщины штурма города-крепости Кёнигсберг на площади Победы в Калининграде в 2005 году, 65-летия Победы в Великой Отечественной войне и присутствовал на торжественном приёме у президента Российской Федерации в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца в 2010 году.
Свою военную карьеру в Красной Армии Виктор Николаевич начал 11 ноября 1943 года, когда ему было всего 17 лет. Его сразу же бросили на северо-запад России – в учебный военный лагерь «Суслонгер», который тогда между солдатами ещё назывался «кузницей войны». Там Виктор Николаевич служил в танкоистребительном батальоне курсантом-истребителем танков.
Во время учений курсант Рыбаков так метко стрелял по размалёванным металлическим мишеням, изображающим немецкие «Тигры» и «Пантеры», что был замечен самим командиром полка.
На вопрос, желает ли он учиться, Виктор Николаевич ответил утвердительно. В результате через двое суток поезд привёз его в город Пугачёв Саратовской области, в 27-й запасной артиллерийский полк, где в то время действовала первая в истории спецшкола по подготовке военных специалистов радиотелеграфистов-коротковолновиков для дивизий прорыва резерва Верховного главнокомандования. До войны тут располагалась школа «Осоавиахима» (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству. – Прим. автора), готовившая кадры специалистов как для народного хозяйства, так и специалистов оборонного значения. Позднее там была организована спецшкола, в которой готовили радистов особого назначения для старших штабов, корпусов армии и фронтов. Когда же Виктор Николаевич начал своё обучение в этой спецшколе, то набор состоял из двух групп и был только для дивизий прорыва РГК (Резерва Главного командования).
После окончания спецшколы всем курсантам группы было присвоено воинское звание сержанта, а в красноармейской книжке специальность В.Рыбакова записали так – «радиотелеграфист-коротковолновик».
В день выпуска, сразу после празднования, всех сержантов, выпускников спецшколы, одели во всё новенькое и сразу отправили к местам будущей службы. Виктору Николаевичу было приказано прибыть на 3-й Белорусский фронт, полевая почта 71777, в Литву, на железнодорожную станцию Вильнюс, самостоятельно, без своих командиров. Естественно, предстоящая дорога пугала юного 18-летнего сержанта, он понятия не имел, как же он осилит такую дальнюю дорогу (более 2500 километров) сам, один, в незнакомых ему краях.
По пути в столицу Литвы радиотелеграфист проезжал Саратов, Смоленск, Москву, Минск. Все они были разрушены войной. Особенно молодых солдат поразили своими глухими пустынными площадями, безлюдными улицами, чернеющими развалинами стен и домов Смоленск и Минск. Ехать на перекладных к границе Литвы становилось всё труднее, Виктор Николаевич бегал по железнодорожным путям, останавливаясь у солдатских теплушек, говорил, что ему надо поскорее прибыть в свою дивизию на фронт, и просил солдат взять его с собой. Ведь он тогда так боялся опоздать на войну.
Солдаты внимательно его выслушивали, и многие про себя удивлялись: такой молодой и уже сержант. Поскольку среди военных было много балагуров, то нередко это удивление выливалось в шутки: «Слушай, сержант, возможно, нам в теплушке повезёт, и ты расскажешь, как ты один громишь фашистов и как они бегут от самой столицы, побросав всё оружие».
Несмотря на свою молодость, сержант Рыбаков не отличался излишней наивностью и постепенно, в дороге, учился отличать хорошее от плохого, добрых людей от злых. Жизнь, как говорится, учила по ходу дела. Всё же находились добрые, «прокопчённые» войной солдаты, которые открывали двери своих теплушек, впускали юного солдатика и давали ему приют. Ведь в то время все понимали: все равны, поможешь ты – помогут тебе. Время такое, военное.
Войну Виктор Николаевич встретил в Литве на завершающем этапе наступательной операции «Багратион» в составе 2-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва Резерва Верховного Главнокомандования. В то время, в 1943 году, это были специальные формирования, создаваемые для борьбы в Восточной Пруссии. И вот одно из воспоминаний о первых днях военной службы сержанта Рыбакова.
Военный эшелон с людьми и боевой техникой вёз пополнение во фронтовые части, которые в ходе летне-осенней наступательной операции «Багратион» были обескровлены, потеряв в Белоруссии и в Литве огромное количество личного состава и техники.
У границы с Литвой ещё до войны были тайно возведены немецкие малые полевые аэродромы. Советские же войска теперь вели тяжёлые бои недалеко от довоенной границы СССР и Германии, а значит, подбирались к этим аэродромам, чем заставляли немцев и местных диверсантов-наводчиков изрядно нервничать.
Позади остались железнодорожная станция Каунас, малые и большие посёлки. В вагонах-теплушках стояла тишина, солдаты крепко спали, пребывая в полной уверенности, что в такую тёмную дождливую ночь немец вряд ли рискнёт совершать боевые вылеты на железную дорогу, которая к тому же надёжно охранялась большими средствами зенитных установок ПВО. Однако война есть война, и на ней случается всякое.
Поезд продолжал движение на всех парах. И вдруг послышались взрывы, беспрерывный гул моторов в небе. Фашистские бомбардировщики, сопровождаемые «мессершмиттами», рассчитывали на внезапность, но советские зенитчики вели плотный заградительный огонь. Всё смешалось – стрельба зениток и взрывы бомб, сбрасываемых фашистскими асами и не долетавших до зоны огневых средств ПВО. Вдруг фашистские лётчики изменили курс и, включив моторы на полную мощность, стали с разных направлений атаковать состав.
«Тот, кто хотя бы однажды побывал под бомбёжкой, уже никогда её не забудет», - рассказывает Виктор Николаевич. Рёв пикирующих немецких стервятников и пронзительный, раздирающий душу вой падающих бомб. И томительное ожидание в металлическом склепе – вот сейчас вдруг как шарахнет по вагону!.. Но всё обошлось – атаку с воздуха сумели отбить, и эшелон с солдатами и боевой техникой продолжил свой путь дальше.
Тогда военные грузы и людей к фронту доставляли опытные машинисты железнодорожных
войск. Они многое знали и многое сами пережили, и залогом успеха в тёмную ночь они считали скорость. Часто машинисты вступали в своеобразную борьбу с местными диверсантами, с теми, кого при свете дня было трудно принять за диверсанта. В большинстве случаев у военных машинистов были свои хитрости, подготовленные заранее.
В бою под Кёнигсбергом в декабре 1944 года Виктор Николаевич получил тяжёлое ранение и был контужен. Ему тогда было лишь 18 лет. Рядом с ним разорвался снаряд: «…Я оказался в огненном шаре, в огне. В какой-то миг перед моими глазами пробежало моё детство, как отец везёт меня по пшеничному полю на телеге. А потом я провалился во тьму…»
В полевом госпитале, куда Виктора Николаевича доставили сразу же после ранения, ему удалили селезёнку. В печени у него до сих пор остался застрявший осколок от того злополучного снаряда.
Войну Рыбаков закончил в 1945 году, уже после Дня Победы. Потому что в то время, когда весь мир 8 и 9 мая праздновал День Победы, Виктор Николаевич и его сослуживцы ещё сидели в окопах и боролись с фашистами. Сидели они там и 10-го, и 11 мая. Немцы отказались признать капитуляцию Германии, отвергли ультиматум и не сдавались ещё очень долго.
Вот так, всего из одного воспоминания можно составить картину тех лет, кожей ощутить тот леденящий душу страх, который тогда испытывали многие юноши и зрелые мужчины, отправлявшиеся на фронт. А ведь таких воспоминаний масса, и сколько их ещё не рассказано людям, которые родились уже после войны. Быть может, послушав все эти боевые рассказы, люди перестали бы убивать друг друга в наше время и с бо́льшим трепетом ценили бы мир, покой и безмятежную жизнь…
Цените ветеранов, помните о них! Не только в День Победы, но и в простые дни. Уйдут они, и уйдёт всё то, что связано с той эпохой, и некому уже будет напомнить горячим головам, что не в насилии и убийстве счастье. Ведь пока живы участники и свидетели Второй мировой и Великой Отечественной войн, до тех пор никто не забыт и ничто не забыто…
