Йонас Грицюс и его нечёрно-белое кино /добавлено фото/

5 августа 2018 года исполняется 90 лет оператору Йонасу Грицюсу, давно уже названному классиком литовского кино.

Именно юбиляр снял картины «Гамлет», «Король Лир», «Никто не хотел умирать» и ещё множество фильмов, вошедших в золотой фонд литовского, советского и мирового киноискусства.

Пять лет назад «Обзор» опубликовал большой очерк нашего киевского автора Эллы Фурманской, приуроченный к 85-летию оператора, знаменитого далеко за пределами Литвы.

За несколько дней до нынешнего юбилея автор этих строк постучался в дверь вильнюсской квартиры «мага пасмурного дня». Это всего лишь один из титулов, которым оператора наградили критики за его долгую и плодотворную жизнь.

Дверь открыла жена юбиляра – Даля Грицювене, пригласившая в гостиную, куда уже направлялся и наш герой. Пусть и при помощи специального передвижного поручня на колёсиках, но явно в неплохом расположении духа.

Мы напомнили хозяину о давней публикации, пересказав вкратце наиболее значимые её места, упомянув в том числе и некоторые громкие эпитеты.

Отец будущего оператора – известный литовский писатель Аугустинас Грицюс-Пивоша (1899-1972) – подтолкнул сына (возможно, нечаянно) к главному выбору в жизни.

Сначала Йонас ещё в детстве увлёкся фотографией, чему способствовал найденный фотоаппарат отца – очень качественная камера фирмы «Фойглендер».

Потом, в 1946 году, на «Мосфильме» начались съёмки картины о Герое Советского Союза партизанке Марите Мельникайте. Грицюс-старший был приглашён в группу литературным консультантом. Натурные съёмки фильма проходили в Литве.

Это было первое знакомство с кино, затем Грицюсу-младшему предложили дублировать на литовский язык один за другим сразу несколько фильмов.

В 1949 году, к моменту окончания каунасской гимназии, Йонас знал, что он должен делать в этой жизни, и потому поехал поступать во Всесоюзный государственный институт кинематографии (ВГИК) на операторский факультет.

Грицюс стал студентом мастерской Бориса Волчека – одного из самых прославленных мастеров той эпохи.

Когда автор этих строк недавним жарким июльским днём беседовал с мэтром накануне его 90-летия, то во время разговора Йонас Грицюс неоднократно подчёркивал, как ему то и дело везло в жизни.

В ту послевоенную пору, по его словам, в Советском Союзе выпускалось очень мало фильмов, а в киноиндустрии при этом работало очень много людей. И кому-то из руководителей страны пришло в голову, как нынче говорят, оптимизировать процесс, то есть избавиться от неталантливых, дабы оставшиеся талантливые «пекли» далее один шедевр за другим.

Но как обычно бывает в подобных ситуациях, под шумок на улицу выпроводили и немало действительно талантливых деятелей. Многие из них оказались в итоге во ВГИКе.

Затем, по окончании вуза, ещё одним университетом жизни для Й.Грицюса стала работа с Андреем Москвиным. Это сейчас его имя мало что говорит нынешнему поколению, а для Йонаса и всех тех, кто действительно любит и ценит кино, А.Москвин – целая глава, и немаленькая, в истории кинематографа.

В беседе с автором этих строк Йонас лишь однажды высказал сожаление, когда заметил, что не знает, какой будет судьба портрета А.Москвина, который сейчас находится в его вильнюсской квартире.

Кстати, в квартире Грицюсов нет каких-либо особых драгоценностей, так что людям без стыда и совести не стоит беспокоиться. Всё, что можно посчитать ценным у Йонаса и Дали, является ценным только с точки зрения исторической и культурной – шарж на Йонаса, которого Стасис Красаускас нарисовал на обычной салфетке, или рисунок, на котором изображён Грицюс-старший, во всех ликах Литвы пытавшийся увидеть её красивые стороны.

Кстати, на сайте www.obzor.lt можно увидеть эти рисунки, а также видеоинтервью с Йонасом Грицюсом, о котором говорится в настоящей публикации.

К сожалению, по сугубо техническим причинам в видеосюжет не попала большая часть рассказа Йонаса Грицюса о фильме «Девочка и эхо» (второе название – «Последний день каникул»), поэтому приводим слова знаменитого оператора.

Но вначале нужно заметить, что этот фильм Й.Грицюс снимал уже после того, как снял знаменитого «Гамлета» (режиссёр Г.Козинцев).

Казалось, что после экранизации Шекспира, с детским фильмом по рассказу Юрия Нагибина не должно быть никаких проблем, если иметь в виду, какие мастера брались её снимать.

Поэтому неудивительно, что даже сейчас, спустя много лет, критики особо выделяют этот фильм, подчёркивают, что именно эта работа позволила Грицюсу возродить традиции поэтического кино, практически утраченные к тому времени.

Впрочем, сам Грицюс считает, что сегодня, вспоминая тот фильм, читателям «Обзора» гораздо интереснее было бы услышать рассказ о более житейских моментах, связанных с «Эхом».

• Я считаю, что настоящим оператором я стал уже после «Гамлета». И вот когда я вернулся после съёмок домой, в Вильнюс, ко мне обратился режиссёр Жебрюнас, который, в свою очередь, вернулся из Москвы, где работал в группе Михаила Ромма над фильмом «9 дней одного года». Правда, к тому моменту бывший архитектор Жебрюнас режиссёром ещё не стал, он только шёл к этому. И Жебрюнасу очень нравилась новелла Юрия Нагибина «Эхо».

Узнал я об этом, когда меня вызвало киношное начальство и сказало, что Арунас Жебрюнас хочет снять фильм по этой новелле, но, поскольку предыдущий фильм «Мёртвая деревня» он провалил, начальство очень хотело, чтобы оператором на этом фильме был я, чтобы, надо полагать, была какая-то гарантия. Так что, если я согласен, то начальство даст добро на съёмки «Эха».

А мы с Жебрюнасом были друзьями, и не только из-за работы, за столом тоже нередко бывало. И я согласился.

Мы сняли фильм «Девочка и эхо» за 10 дней. Я сам удивился этой скорости. В те времена так не снимали. И перед творческой группой встало два вопроса.

Но вначале скажу о том, что на должность директора этой картины пригласили с «Ленфильма» Голдина. Это был опытный в своей области специалист. Естественно, он по привычке собирался экономить деньги, отпущенные на картину, но вскоре выяснилось, что картину вот-вот закончим, а бюджет фильма израсходован далеко не полностью. И Голдин бросился чуть ли не обмотки покупать из самых дорогих материалов. Поскольку сэкономить – это, конечно, хорошо, но слишком сэкономить – это уже беда, в следующий раз могут меньше дать.

С первой проблемой – использовать весь бюджет – худо-бедно разобрались, но оставалась вторая: как назвать фильм? Дело в том, что картину под названием «Эхо» кто-то уже снял. В конце концов, назвали так, как никому не нравилось – «Последний день каникул».

Но там была очень хорошая девчонка (Лина Бракните), и Валерий Зубарев хорошо сыграл, и Крым для киношников – это жемчужина. И картина выстрелила, народ её принял.

А потом она начала получать награды на различных фестивалях: «Серебряные паруса» в Локарно, главный приз конкурса детских фильмов Каннского фестиваля и других, в том числе в 1965 году на кинофестивале Прибалтики и Белоруссии, где Йонас Грицюс получил приз за лучшую операторскую работу.

Правда, не все призы добирались до квартиры оператора, некоторые терялись в чиновничьих кабинетах.

Впрочем, это не сильно расстраивает Йонаса Грицюса, жаль ему только того, что слышит он сегодня плохо, зрение сильно сдало, а он ещё многое мог бы рассказать нам своей волшебной кинокамерой.

Редакция газеты «Обзор» благодарит жену Йонаса Грицюса Далю Грицювене и учителя-эксперта Валентина Матюхина за помощь в организации интервью.

● ● ●

5 августа, в воскресенье, в вильнюсском киноцентре «Skalvija» можно увидеть фильм «Последний день каникул» (на литовском языке). Сеанс приурочен к юбилею Йонаса Грицюса. Начало в 17 часов.