Понтий Пилат (Происхождение двух афоризмов)

В знаменитом романе Булгакова «Мастер и Маргарита» Иешуа Га-Ноцри говорит Понтию Пилату: «Мы теперь будем всегда вместе... Помянут меня - сейчас же помянут и тебя!» Так и есть: имя человека, которого считают виновником гибели Христа, даже вошло в христианский Символ веры. Почему так случилось? И что вообще мы знаем о нём?

Понтий Пилат – пятый римский прокуратор Иудеи, Самарии и Идумеи при императоре Тиберии. О его происхождении сведений нет, известно только, что он принадлежал к сословию всадников и, вероятно, сменил Валерия Грата в должности прокуратора в 26 н.э., оставив эту должность в начале 36.

Относительно длительный срок его правления, по-видимому, должен свидетельствовать о его компетентности.

Дата рождения, впрочем, как и дата смерти, точно неизвестны. По некоторым сведениям, Понтий Пилат родился в 10 году до Р. Х. в Лугдуне, в Галлии (ныне г. Лион, Франция). По романтической легенде Пилат родился вне брака от царя Майнца – Тира. Стало быть, германец.

По более прозаической версии Пилат родился в обычной римской, хотя и знатной, семье, получил достойное образование и благодаря личным качествам дослужился до поста прокуратора.

Пилат был наместником Рима в Иудее. На должность прокуратора Иудеи Понтий Пилат вступил по велению собственного тестя. Иудея тогда была провинцией мятежной, очень набожной, и римские власти даже пошли на уступки фанатично верующим иудеям, римские знамёна, штандарты императора, не вносили в город, где была главная святыня иудеев, храм Соломона и ковчег Завета. Рим это конечно раздражало, но приходилось считаться с местными верованиями.

Понтий Пилат попытался продемонстрировать своё презрение к евреям и их религиозным законам. Но чтобы не подвергать напрасному риску римских солдат, эта операция была проведена ночью. И когда утром жители Иерусалима увидели римские знамёна, солдаты были уже в своих казармах. Эта история очень подробно описана Иосифом Флавием в «Иудейской войне». Побоявшись самовольно убрать штандарты (по всей видимости, этого только и ждали легионеры в своих казармах), жители Иерусалима отправились в Кесарию для встречи с прибывшим новым наместником Рима. Здесь, по свидетельству Иосифа Флавия, Пилат был непреклонен, ведь убрать штандарты было равносильно оскорблению императора. Но на шестой день демонстрации, то ли в силу того, что Пилат не хотел начинать вступление в должность массовым избиением мирного населения, то ли ввиду особых инструкций из Рима, он приказал вернуть штандарты в Кесарию.

Пилат, видимо, вообще не горел желанием разбираться в тонкостях веры иудеев. Они были для него варвары и всё. Лишний раз он не упускал возможность и как нибудь насолить им. Иисуса Христа он ведь тоже хотел отпустить, так как никакого состава преступления против Рима не увидел. Но нарушил закон, потому что побоялся, что отказ распять Христа, спровоцирует волнения среди иудеев.

Почему иудейская верхушка требовала казни Христа, Пилат не знал, да и не хотел знать. Но на второй день после распятия Христа, иудейские первосвященники и фарисеи попросили Пилата поставить стражу возле гробницы Христа, высказав ему свои опасения, что ученики Христа выкрадут тело и объявят Христа воскресшим.

Пилат от них просто отмахнулся, делайте что хотите, сказал он.

Видимо ему порядком надоели эти, как он считал внутри иудейские разборки.

Ну а дальше известно что было. По требованию фарисеев возле гробницы римляне поставили стражу из четырёх легионеров. Они и стали свидетелями воскресения Христа.

Но фарисеи хорошо заплатили солдатам за молчание...

Поэтому Пилат и не сразу узнал, а когда узнал, то скорее всего подумал, что это слухи и опять варварские разборки. Он вообще как римлянин свысока относился к местному населению и особо в подробности их культа не влезал. Иудейские первосвященники дорогими подарками и деньгами и льстивыми речами покупали лояльность Рима. Но в тайне хотели освободиться от его власти. Для этого им надо было сберечь свою веру. Они ждали другого мессию. Мессию, который поведёт их за собой и победит Рим.

То что это сделает Христос с его проповедью мира и любви, они себе не представляли.

Имя Понтия Пилата — одно из трёх (кроме имён Иисуса и Марии), упоминающееся в христианском Символе веры: «И во единого Господа Иисуса Христа, …распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребённого». По распространённому богословскому толкованию, слова «при Понтии Пилате» — указание на конкретную дату, на то, что земная жизнь Христа стала фактом человеческой истории.

Но триста лет спустя, император Константин принял перед смертью крещение и последователям Христа из Назарета был дан Миланский эдикт. Теперь они могли беспрепятственно отправлять свою веру по всей империи, а вскоре христианство стало официальной религией Рима.

Многие думают, что Понтий – это имя, а Пилат – фамилия. На самом деле, фамилия – это Понтий. Фамилия раньше указывала на принадлежность к определенному роду, в данном случае к древнему клану Понтиев. Понтии были потомками самнитов. После войны с римлянами большинство самнитов погибло, но некоторые из тех, что остались, смогли влиться в римское общество. А Пилат – это не имя, а прозвище, которое означает “метатель копий”. Очевидно, Понтий Пилат был связан с военным делом. Исторические справки подтверждают, что Понтий Пилат состоял в браке с Клавдией Прокулой. Супруга прокуратора представляла собой незаконнорожденную дочь императора Тиберия, соответственно, внучку правителя Августа Октавиана.

Должность Понтия Пилата можно было описать как должность префекта, что и было написано на табличке, найденной итальянскими археологами: “Понтий Пилат – префект Иудеи”, если бы не тот факт, что он исполнял ещё и обязанности прокуратора, то есть разбирался с гражданскими делами, такими, как дело Иисуса Христа. По крайней мере, в самом начале.

Главным деянием за время работы в должности прокуратура стал суд над Иисусом Христом. Эта ситуация случилась в канун иудейской Пасхи. Ради поиска истины Пилат прибыл из Кесари в Иерусалим. Арестовали Иисуса в ночь с четверга на пятницу, после чего привели мужчину в синедрион. Старейшины желали уничтожить Спасителя, но последнее слово всегда было за прокуратором Иудеи.

После того, как синедрион приговорил Иисуса к смерти, он был заключен в темницу как опасный преступник. К Понтию Пилату Иисуса привели ранним утром.

Иудеи, увидев желание Пилата уйти от ответственности и не участвовать в том деле, с которым они пришли, выдвинули против Иисуса новое обвинение, имевшее чисто политический характер. Они сделали подмену – только что оклеветав Иисуса и осудив Его за богохульство, представили теперь Его Пилату опасным для Рима преступником: «Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царём». Члены синедриона хотели перевести дело из религиозной области, которая Пилата мало интересовала, в политическую. Первосвященники и старейшины надеялись, что Пилат осудит Иисуса за то, что Он считал Себя Царём Иудейским.

Теперь судьба Христа полностью зависела от человека в белоснежном плаще. Это действо получило в будущем название «суд Пилата». В Евангелии сказано, что Иисус в ходе суда не раз подвергался истязаниям, в том числе возложению тернового венца, бичеванию. Прокуратор не хотел вмешиваться в это сложное дело, но возможностей избежать судилища не было. Сидя в судейском кресле, Пилат обратился к Иисусу:

– Правда ли, что Ты Царь Иудейский?

– Ты говоришь, – ответил ему Иисус.

Выслушивая крики собравшихся, Понтий Пилат говорил Иисусу:

– Разве не слышишь, сколько свидетельствуют против тебя?

Но Иисус не стал отвечать.

Тогда к Пилату подошёл слуга и передал, что жена умоляет Понтия Пилата сохранить жизнь Иисусу. Она просила: “Отпусти этого Праведника. Он невиновен”. Она увидела сон, в котором было сказано, что Пилат навлечёт на себя беду, если не отпустит узника.

Согласно Новому Завету, Понтий Пилат во время суда трижды отказывался предать Иисуса Христа смерти, в которой был заинтересован синедрион во главе с первосвященником Каиафой.

Понтий Пилат прислушивался к жене, к тому же, как язычник, он мог испытывать суеверный страх перед тем, кого многие считают Мессией, поэтому предложил помиловать Христа, наказав его лишь плетками-скорпионами, что само по себе было жестоким наказанием, но синедриону нужна была смерть Христа и ради довольства толпы, требовавшей расправы, он пожертвовал жизнью Христа. По евангельскому рассказу, Пилат при этом «взял воды и умыл руки перед народом», использовав, таким образом, старинный иудейский обычай, символизировавший невиновность в пролитии крови (отсюда выражение «умыть руки»). Пилат объявил, что он не виновен в смерти Иисуса. Так выражение “умывать руки” стало символом преступного бездействия, которое может убивать.

Несмотря на то, что Понтий Пилат удовлетворил требования толпы, в 36-ом году кто-то всё же пожаловался на него за что-то. Это недовольство стало причиной отставки. Понтий Пилат переехал в Рим, о его дальнейшей судьбе ничего неизвестно. Зато его жена Клавдия Прокула крестилась и стала христианкой.

В романе М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита” образ Понтия Пилата далёк от своего реального прототипа. Понтий Пилат, по свидетельствам, был холодным, жестоким, расчётливым человеком, прославившимся жестокими казнями. Несмотря на попытку освободить Иисуса, он не был добрым и даже немного сентиментальным. Такой образ – это восприятие автора романа.

• Прежде всего, прокуратор Понтий Пилат не был «сыном красавицы Пилы», как поэтично сказано о нём у Михаила Булгакова, а происходил, скорее всего, из Понтии, т.е. из Малой Азии. Это не значит, что он был малоазийцем, но и скандинавом, как полагают некоторые исследователи, он, скорее всего, тоже не был.

Из того, что написали Флавий и Филон Александрийский, ясно, что Пилат сильно насолил иудеям с самого начала своего правления (т.е., с 26 г. н.э.), поместив знаки римской власти на фасаде иерусалимского Храма. После того как на него написали жалобу в Рим, император приказал ему прекратить такого рода действия, ибо Иудея, как следует предполагать, вообще наводила некоторый страх на Рим своей непокорностью и фанатизмом.

Будучи истинным римлянином, Пилат обожал созидать. В частности, он вознамерился построить в Иерусалиме акведук, по которому вода в город должна была поступать из отдаленных источников, преодолевая расстояния до четырехсот стадий. Однако на благое начинание требовались средства.

В бюджете таких средств не было. Ничтоже сумняшеся, прокуратор изымает требуемую сумму из жертвенных денег святилища Храма.

Разумеется, иудеи были в шоке. Они окружили стройплощадки, яростно протестуя и препятствуя проведению работ. Беспорядки были безжалостно пресечены с огромным числом жертв, а также избитых и покалеченных.

Когда Пилат наложил на Храм подать на строительство акведука, его снова чуть не разорвали в клочки. А между тем, акведук принёс бы немалую пользу жителям провинции. Тем не менее, «ограбление» Храма не могло считаться хорошим средством даже для того, чтобы напоить народ, ежегодно вкладывающий в этот храм свои кровные деньги.

В 29 г. он приказал чеканить монету с символами божественности императора. Нетрудно догадаться, что монета эта ходила в Иудее недолго.

Мышление Пилата сильно отличалось от мышления иудейских первосвященников, а действия были прямыми и резкими. Народ, верующий в Бога, непонятного ему, верующий страстно и тем более фанатично, чем сильнее был гнёт римской власти – должен был внушать ему неприятные ощущения, близкие к страху. За несколько месяцев до ареста Иисуса протектор Пилата в Риме, антисемитски настроенный сенатор Сеан, был казнен по приказу императора. Это вряд ли могло прибавить мужества Пилату. И вот, в этих жутковатых условиях к нему приводят Человека, которого обвиняют в том, что Он хотел себя сделать царем. Представляете ощущения прокуратора?

Возможно, он не был «кровожадным чудовищем» с точки зрения своего времени. Он был не более и не менее жесток, чем любой, кто занимал подобное положение в государственной системе. Но и мальчиком он не был. И вот, рискуя собственной римской головой, он, тем не менее, пытается спасти Иисуса. Хотя понимает, что легче отдать Его на растерзание иудеям — и всё будет в порядке. Он видит нарастающий бунт, он знает, что народ этот неуправляем, и в любой момент кровь может политься рекой. Но он всё равно защищает Иисуса.

Интересно – откуда евангелисты знали, о чём говорили Иисус и Пилат в претории? Кто им рассказал? Ориген говорит, что Клавдия Прокула (жена Пилата) стала христианкой. Может быть так, что та часть изустного предания, записанного позднее евангелистами, которая раскрывает нам беседы Пилата и Христа, дошла до нас благодаря Клавдии. Прокула была канонизирована Греческой церковью, её причислили к лику святых. ( Ежегодно жену Понтия Пилата почитают 9 ноября.)

Два коротких разговора Христа с Пилатом являются одним из ключевых моментов Евангелия. Слова, сказанные ими в дни Страстей Господних, цитируются сегодня чуть ли не чаще, чем слова Христа из Его проповедей. И тому есть причина. Пилат, сам того не ведая, подвёл черту под практическим и духовным восприятием Христа теми Его современниками, которые не совсем Его понимали, не верили, сомневались, но при этом сила Божественного в Нём не давала им вовсе от Него отвернуться.

Ecce Homo! Се Человек! Как ёмко! Как четко! Римлянин сказал, сказал военный. Без лишних междометий. Он видит разбитого в лепешку, окровавленного Христа после бичевания, укрытого багряницей. Из его уст вырываются слова: «Се Человек!» Он говорит им: «Это только человек. Это не царь. Оставьте Его в покое». Скорее всего, он именно это и имел в виду. Но его ёмкое высказывание получило для христиан более глубокий смысл: это – человек во всём ничтожестве человеческой натуры, растерзанный, искалеченный, избитый. И одновременно это – Бог, ставший Человеком. Богочеловек, чьё Тело превратили в кровавое месиво ради Искупления. Всё это помещается в двух словах: Ecсe Homo!

Quod est veritas? Что есть истина? Он задал этот вопрос риторически, потому что та Истина, о которой говорил ему Христос, была от него дальше, чем Солнце от Земли. Но для нас этот вопрос стал ключевым – потому что мы имеем на него ответ. Истина – это Человек, стоящий перед Пилатом. В нём наша единственная Истина, наш Путь и наша Жизнь. И ещё Иисус сказал ему о власти, которую имеет только Бог. И о грехе, который больший не на Пилате. Имел ли Пилат вообще в своем сознании понятие греха? Но Христос всё это сокровище отдал ему. Он пошатнул уверенность Пилата в земной власти. Он дал ему понять, что существует какая-то абсолютная Истина. Он заставил его высказать ёмкую формулу полноты Человечества и Божества Иисуса, а также полноты Его Жертвы.

И ещё. Он дал ему возможность той самой властью, которая дана была свыше, совершить первое римское исповедание веры путем написания приговора на табличке, прибитой на Его кресте. Может быть, Пилат и не понимал, ЧТО именно он пишет, а может быть, имел в виду что-то другое, но так или иначе, даже не поняв божественного начала Спасителя, он признал в Нём единственного истинного царя Иудеев.

Пилат – безусловно, на много ступеней стоящий выше Ирода в интеллектуальном смысле, и в отличие от первосвященников иудейских – абсолютно девственный в смысле веры в Единого Бога – выступает каким-то вестником нового времени. И оттого его фигура трагична. Потому что он не понимает до конца происходящее, он боится, и он не умеет каяться.

Пилата отозвали в Рим в 36 г. – после того, как он жестоко смял со своей конницей собрание мирных самарян на горе Гаризим (Гризим). Кто был виноват в этой бойне – неизвестно. Согласно некоторым легендам, на суде, учинённом над Пилатом, император Тиберий услышал от него версию о том, что виновниками события на горе Гаризим были иудеи. Вполне возможно, что его каким-то образом спровоцировали – как и в случае с Христом.

Большое число самаритян собралось на священной для них горе Гаризим с целью отыскать священные сосуды, которые (по уверениям некоего проповедника) там закопал ещё Моисей. В общем, это была обычная религиозная церемония, однако собравшая огромное количество верующих.

Пилат, очень не любивший подобных сборищ, приказал разогнать толпу. Была учинена самая настоящая резня, унесшая множество жизней, в том числе и очень влиятельных членов самаритянской общины.

Представители Верховного совета Самарии немедленно обратились к консулу Виталлию (имперскому легату Сирии и непосредственному начальнику прокуратора), умоляя спасти людей от ужасов пилатовского правления.

Терпение Рима лопнуло. Очередное превышение власти было налицо. Неистовый всадник был отстранен от должности и срочно отозван в метрополию для дачи объяснений.

Относительно последующей жизни Пилата и его самоубийства существует множество легенд, историческая достоверность которых сомнительна. Согласно Евсевию Кесарийскому, он был сослан во Вьен в Галлии, где различные несчастья в конце концов вынудили его к самоубийству.

Есть легенда о том, что тело Пилата бросили в Тибр. После этого Рим накрыли долгие, страшные бури. Духи Тибра извергли тело на берег. Его вывезли в окрестности Лиона, где бросили в Родан (современная Рона). Повторилась та же история. Тогда тело прокуратора перевезли в Лозанну. Здесь также начались бури, и тело его не хотели принимать воды рек. Тогда останки Пилата завезли в горы и бросили в озеро недалеко от Люцерны. Одна из горных вершин в тех местах называется Пилат. Говорят, что каждую Страстную Пятницу он выходит из воды и омывает руки. Это – пессимистический вариант окончания его истории. Опять же, чем-то напоминающий описанное Булгаковым. Это – легенда, лишающая Пилата права на спасение.

Но есть еще Эфиопская Церковь, которая, основываясь на апокрифических «Актах Пилата», почитает его как святого. Считается, что он обратился и пострадал позднее за Того, Кто пострадал за него по его приговору. В византийском православии почитают как святую только Клавдию Прокулу.

Скорее всего, он не был ни святым, ни таким уж ужасным чудовищем. Он был человеком, не лишенным совести, но потерянным – каким и следовало быть думающему язычнику. Его трагедия – трагедия интеллектуала, вслепую бредущего по дороге познания, натыкающегося на камни и рискующего низвергнуться в пропасть. Он не имел ни истинной веры, ни проистекающей из неё надежды. Но ему пришлось войти в историю, как человеку, приговорившему к Искупительной смерти Бога.

Сведения о деятельности Понтия Пилата на посту префекта находятся в трудах Филона Александрийского, Иосифа Флавия и Корнелия Тацита. Характеристика, которую они дают правителю, однозначна: грубый, жестокий, попирающий местные обычаи и оскорбляющий религиозные чувства иудеев.

• Суд Пилата – одно из главных мест в Евангелиях. Иисус Христос был осуждён на Распятие, чтобы потом воскреснуть. О суде говорится во всех Евангелиях: в главе 27 Евангелия от Матфея, 23 от Луки, 18-19 от Иоанна, 15 от Марка.

Христа осудили на смерть иудеи, однако смертный приговор должен был утвердить римский наместник.

Некоторые исследователи указывают на неподсудность префекту религиозных дел и отрицают встречу Христа с Пилатом

Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим (Ин. 19:7)

Понтий Пилат вряд ли всерьез отнёсся к Иисусу. Для него Христос был очередным бродячим проповедником, который смущает народ и «раскачивает лодку». По римским законам Христос был невиновен. Поэтому Пилат, воспитанный в системе римского права и не желающий вникать в религиозные разборки туземцев, сначала вообще отказывался принимать в суде участие:

Пилат сказал им: возьмите Его вы и по закону вашему судите Его (Ин. 18:31).

Когда отвертеться от суда не удалось, он отказался уступить требованиям о казни: - Я ничего, достойного смерти, не нашёл в Нём; итак, наказав Его, отпущу (Лк. 23:22).

На допросе Иисус молчал. Только Евангелие от Иоанна сообщает о беседе между Христом и Пилатом, к которой Пилат отнёсся с пренебрежением, не желая слушать истории очередного еврейского пророка.

Пилат с пренебрежением относился к евреям вообще и к еврейским проповедникам в частности. На свой вопрос Христу: «Что есть истина?» он даже не стал дожидаться ответа.

Наконец, Пилат прибегнул к последней попытке: - Есть же у вас обычай, чтобы я одного отпускал вам на Пасху; хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского? Тогда опять закричали все, говоря: не Его, но Варавву (Ин. 18:39-40).

Тогда Пилат уступил: видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, он взял воды и умыл руки перед народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы. И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших. (Мф. 27:24-25)

В угоду местному населению, Пилат, видя как иудеи относятся к Христу, приказал именовать его Царём Иудейским: И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш! (Ин. 19:14)

Он сказал им в ответ: хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского? Ибо знал, что первосвященники предали Его из зависти. (Мк. 15:9-10)

Пилат не признал Христа виновным, но уступил, не желая очередного народного возмущения.

Пилат написал на табличке и поставил её на кресте. Написано было: «Иисус Назорей, Царь Иудейский». Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по‐еврейски, по‐гречески, по‐римски. Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: «Царь Иудейский», это Он говорил: «Я — Царь Иудейский». Пилат отвечал: что я написал, то написал. (Ин. 19-22)

Зная крутой нрав префекта, иудеи стерпели очередное богохульство, тем более, что цели своей они добились.

В должности префекта Понтий Пилат пробыл 10 лет, с 26 по 36 г. В 36 г. начались очередные волнения в Иудее и Самарии. На горе Гризим появился человек, который объявил о том, что на горе закопаны священные сосуды Моисея. В деревню Тирафан у подножья горы стали стекаться люди. Внезапно появились римские отряды и в деревне началась резня. Кто не успел убежать и не был убит сразу, попал в плен, часть пленников потом казнили.

Самаритянские старейшины пошли к легату Сирии – Луцию Виттелию. (Легат – наместник провинции, полностью вошедшей в состав империи). Они обвинили Пилата в казнях и злоупотреблениях, уверяя, что народ бунтует не против римской власти как таковой, но против Понтия Пилата лично. Виттелий внял просьбам самаритян. Он снял Пилата с должности и отправил его в Рим, чтобы тот сам держал ответ за свои дела перед императором.

На этом моменте следы Пилата теряются. Больше никаких более или менее достоверных сведений о нём не сохранилось.

Позднее среди христиан стали ходить легенды, что Понтия Пилата стали преследовать всевозможные несчастья, которых он вынести не смог и покончил жизнь самоубийством.

Грек Гермидий, занимавший официальную должность биографа правителя Иудеи, вначале был настроен против Христа и уговаривал жену Пилата не удерживать мужа от смертного приговора Иисусу. До самого распятия он считал Христа обманщиком. Но вот что он пишет о Пилате: «Незадолго до казни Христа в Иудее должны были чеканить монету с большим изображением кесаря (Тиберия) с одной стороны и с маленьким изображением Пилата с другой стороны. В день суда над Христом, когда жена Пилата послала к нему людей, через которых убеждала мужа не выносить смертного приговора Христу (ибо во сне много страдала за Него), она спрашивала его: «Чем ты искупишь свою вину, если осужденный тобою действительно Сын Божий, а не преступник?» Пилат ответил ей: «Если Он Сын Божий, то Он воскреснет, и тогда первое, что я сделаю, — будет запрещение чеканить моё изображение на монетах, пока я жив».

Быть изображённым на монетах считалось у римлян чрезвычайно высокой честью.

Самое поразительное, говорит биограф Гермидий, что Понтий Пилат своё обещание выполнил. Когда он убедился, что Иисус Христос воскрес, то действительно запретил изображать себя на монетах.

Сообщение Гермидия подтверждается современной нумизматикой. Монеты в Иерусалиме с того времени стали чеканить только с изображением кесаря, без изображения Понтия Пилата.

В 1961 году в средиземноморском порту Кесарии, который был когда-то резиденцией римского наместника в Иудее, два итальянских археолога обнаружили известняковую плиту с латинской надписью, расшифрованной как «Понтий Пилат, префект Иудеи, представлял Тиберия кесарийцам». Эта плита стала первой археологической находкой, подтвердившей существование Пилата.

Иосиф Флавий также упоминает имя Пилата в так называемом Testimonium Flavianum.

В 2018 году израильские учёные расшифровали надпись на найденном полвека назад древнем кольце и выяснили, что это имя римского наместника Иудеи Понтия Пилата. Специалисты предполагают, что кольцо, сделанное из медного сплава и датируемое первым веком до нашей эры — серединой первого века нашей эры, могло принадлежать либо самому Пилату, либо чиновнику в его администрации, еврею или язычнику.

В культуре образ Понтия Пилата используют регулярно. Но самым ярким до сих пор считают произведение Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Булгаков сочинил другого Пилата, не имеющего ничего общего с историческим прокуратором Иудеи Понтием Пилатом.