Нелицеприятные факты о декабристах. Изверги и душегубцы

Миф о декабристах удивителен: нечасто удаётся скроить для целых поколений возвышенную околесицу про “лучших людей” на столь жалком материале.

Начнём с конца авантюры: почему повесили только пятерых? А не десятка три, например, как это сделали бы в более прогрессивных странах. В первую очередь, исходя из решения самого Николая, решившего произвести впечатление: “Я удивлю Европу своим милосердием”. Но всё же — этих пятерых преступников отобрали по какому критерию? Никто не взвешивал аргументы за и против: казнили только тех декабристов, кто лично высказывался за убийство всей царской семьи. С женщинами и детишками. По идейным, разумеется, соображениям. Из коих главное — не оставить наследников царствующего дома. Немногим более четверти века до того вышел павловский “Акт о престолонаследии”, положивший конец династической вольности, когда любые заговорщики были вольны выбирать себе претендента на престол по своему вкусу. С этого момента (1797 год) был установлен чёткий порядок наследования, по которому, во избежание кривотолков, любой подданный Империи мог самостоятельно вычислить нового государя.

Осуществить мечту дворянских изуверов о тотальной резне довелось только почти век спустя: большевики уничтожили весь верхний слой Романовых, имевших права наследования в соответствии с “Актом”, подчистую. Сейчас законных претендентов на российский престол нет совсем. Да, это преступление большевиков — но мы помним, кто им подал эту идею. Их, кстати, было более пяти, но некоторым удалось избежать справедливого возмездия. Лунина, например, (который “дерзко предлагал свои решительные меры” — речь, поясню, именно о цареубийстве) спас его патрон Великий Князь Константин.

Раз уж вспомнили, а что там хрестоматийная тема “Пушкин и декабристы”? Советский литературный агитпроп десятилетиями уверял нас в причастности поэта к тайным обществам. А данных на эту тему, мол, не сохранилось в документах (в т. ч. главных — следственных), поскольку заранее было решено в случае провала “двух Александров не выдавать” (второй — Грибоедов). Да как бы не так! Всё было совсем наоборот. Пушкина, постоянно ходившего вокруг да около тайных сходок, к ним категорически не допускали по самой прозаической причине — боялись, что он донесёт! “Он по своему характеру и малодушию, по своей развратной жизни сделает донос тотчас правительству о существовании Тайного общества”, — писал декабрист Горбачевский, ссылаясь при этом на мнение лидеров — Бестужева-Рюмина и Муравьёва-Апостола. Сравним с известным отзывом Николая I графу Блудову о беседе с Пушкиным — “сегодня я разговаривал с умнейшим человеком в России”. Вот так по-разному оценивали “наше всё” русский император и “борцы за народное счастье”.

С самого начала это было бесчестным предприятием — и это уже не мнение, а нелицеприятный факт. Истинные цели восстания декабристов были известны только офицерам-заговорщикам, все рядовые были втянуты обманом. Восстание, имевшее целью превращение России в республику, было преподано нижним чинам как верноподданнический акт по отношению к монарху — борьбу с “узурпатором Николаем” за истинного царя Константина, ко всему прочему ещё и желающему исполнить завещание почившего императора, якобы повелевшего сократить срок службы. Заодно солдат обучили кричать “Да здравствует Конституция!”, объясняя, что это имя жены Константина. Дисциплинированные петербургские служаки поверили, а вот на юге, в Черниговском полку, их более ушлые коллеги несколько усомнились. Пришлось их дополнительно подкупать деньгами и поить водкой (ворованной — обокрали трактир).

Интересные факты о декабристе Пестеле

В неразберихе тайных обществ наиболее решительным заговорщиком был Павел Пестель. В сравнении с прочими лидерами, потомственными аристократами древних родов, он на первый взгляд кажется безродным выскочкой, чей дед-саксонец по историческим меркам совсем недавно переехал в Россию. Однако сама фамилия была на слуху. Её презирали и ненавидели многие — из-за отца декабриста. Иван Пестель оказался тем самым почт-директором, назначенным Павлом I, который ввёл тотальную перлюстрацию писем (выборочно просматривали и ранее). Его лицемерие и угодливость были общеизвестны. Погорел лукавый царедворец на шутке графа Ростопчина, устроившего показательную провокацию. В присутствии самого императора он написал письмо о якобы имевшем месте заговоре, членом которого он состоял, оставив в конце приписку: “Не удивляйтесь, что пишу вам по почте. Наш почт-директор Пестель тоже с нами”. Отправленное письмо, разумеется, вскрыли и доставили самому почт-директору, который настолько перепугался, что не решился о нём докладывать. Разгневанный Павел уволил пройдоху.

Пестель-старший бедствовал несколько лет, но уже в 1806 году получил назначение на пост сибирского губернатора. Где и прославился огромными суммами собираемых взяток, иной раз вытрясаемых насильно: купцов сажали в тюрьму и подвергали истязаниям. По уровню злоупотреблений сравнялся со своим предшественником, печально известным Матвеем Гагариным. Должность сибирского губернатора вообще была будто проклятой: большинство её занимавших в итоге попали под суд. Пестель, однако, ввёл поразительное для современников новшество: он управлял Сибирью, годами проживая в Петербурге. По итогам его местные ставленники уличались во многих грехах и нередко попадали в узилище, тогда как главному “организатору преступного сообщества” удалось преспокойно выйти в отставку.

Учтя опыт образцово-показательного коррупционера-отца, Пестель-младший для начала попробовал стать интеллектуальным лидером и сочинил свой вариант “Русской Правды”. В потоке глубокомысленных глупостей запомнившийся разве что идеей переноса столицы в Нижний Новгород и проектом выселения из России евреев, к коим свободолюбец относился с глубокой неприязнью (стать одновременно предтечей большевиков и кишинёвских погромщиков — это надо было умудриться!). Соратники не особо впечатлились и предложили альтернативные трактовки будущего. Раздосадованный “чёрный полковник” решил пойти другим путём.

Преступники или герои?

Выступление на Сенатской площади в считанные часы показало истинную сущность “новых людей”. Избранный петербургскими путчистами в диктаторы Трубецкой струсил и вообще не пришёл (а ведь как-то дослужился до гвардии полковника!). Наиболее яростный “борец с режимом” Рылеев появился, как гоголевская крыса “понюхал воздух”, да и укатил. Постепенно стали разбегаться и остальные офицеры, предварительно успев убить генерал-губернатора Петербурга Милорадовича, пытавшегося образумить восставших. (Тут нужно помнить, что Милорадович был одним из главных героев Отечественной войны, но его смерть на Сенатской перечеркнула его посмертную славу, коей он, без сомнения, достоин. Как только “борьба с царизмом” стала котироваться, он сразу же был переведён ангажированными историками в стан “ретроградов”).

Застрелил Милорадовича, а также оказавшегося на площади и уже успевшего присягнуть Николаю полковника Стюрлера, поляк Каховский. Упавшего полковника с криком “Руби его, ребята!” двумя ударами сабли по голове добил кто-то из господ офицеров. Роль обедневшего смоленского помещика Каховского во всём предприятии была специфической — патологический русофоб и ненавистник монархии планировался на роль палача. Кому-то же пришлось бы в случае успеха приводить в исполнение смертные приговоры членам царской семьи. Не самим же гвардейцам с аристократической выправкой руки марать! А простые солдатики могли и пожалеть хотя бы женщин и малолетних. (Почти век спустя и большевики не решились доверить арест Великой Княгини Елизаветы Федоровны “русачкам” любой степени революционности. Княгиню в Москве настолько любили, что русские могли её и отпустить. Пришлось на это дело отправлять латышских стрелков).

Оставшиеся без командования солдаты продолжали стоять, и вот их-то пришлось сшибать артиллерией. Отойти без приказа они не могли, приказывать же было уже некому. А сдаваться по собственной инициативе русских солдат не учили. Таким образом ответственность за их смерти целиком ложится на офицеров-заговорщиков, которые поголовно сбежали, сохранив собственные жизни. (История повторилась во время путча 1993 года, когда ни один из мятежных депутатов по итогам не пострадал, а все убитые оказались рядовыми бойцами, а то и случайными прохожими).

На юге у Черниговского полка всё оказалось ещё проще. По счастливому стечению обстоятельств Пестель был арестован накануне выступления. Без него полк под руководством успевшего сбежать из-под ареста Муравьёва-Апостола недолго попетлял по пересечённой местности и был вскоре настигнут правительственными войсками. Интересный факт — и здесь лидеры движения декабристов, главные заговорщики, попытались ускользнуть. Но на этот раз неудачно. Им не дали этого сделать собственные рядовые. У пытавшегося покинуть поле боя Муравьева-Апостола его солдат заколол штыком лошадь со словами “вы нам наварили каши, кушайте с нами”.

Эпилог

Всё закончилось хорошо в первую очередь благодаря смелости и решительности Николая Павловича. Дал бы новый император слабину, и “огненный шар революции” мог бы покатиться по всей России. Как надо поступать в таких случаях, заговорщики знали: подробности французской революции им были неплохо известны. От бежавших от террора роялистов, да и по рассказам непосредственно на месте — во время похода по самой Франции. К счастью, кровавый балаган удалось быстро унять, провести всестороннее расследование и наказать виновных.

На следствии абсолютно все заговорщики раскаялись. Валили вину друг на друга. Все дали показания на Пестеля — как выяснилось, соратники полковника боялись и ненавидели. Тот не остался в долгу и дал показания вообще на всех. (Историки пишут, что он сознательно старался впутать в дело максимальное количество людей). Впоследствии, конечно, старые неудачники старались выгораживать себя в мемуарах.

Трубецкой (давший показания на 79 человек, включая давно отошедших от тайных обществ, которые по этим показаниям были арестованы) вообще обошёл молчанием историю своей неявки на “диктаторство”. Но пожаловался, что у него украли шубу прямо во время допроса в Зимнем дворце! Другой узник сообщал о пытках голодом, приводя ужасающий пример. Он с утра успел всего лишь перекусить калачом с икрою (довольно распространённый завтрак в Российской Империи, описанный впоследствии и в одном из рассказов Чехова), а после ему не давали есть аж до самого ужина (который был примерно в пять-шесть часов пополудни). Удивительные лишения для взрослого мужчины!

Большая часть членов тайных обществ, впрочем, отделалась на удивление легко. Не принимавшие напрямую участия в злодействах были разжалованы и сосланы, в основном на Кавказ. Где довольно быстро восстановили чины — первые декабристы начали возвращаться в Петербург уже через два года после суда. В том же 1828 году активный участник и основатель ряда тайных обществ А. Муравьёв прямо из ссыльного состояния пересел в кресло иркутского городничего, впоследствии побывал и губернатором, стал сенатором. Впрочем, он был ещё и видным масоном, состоял в ряде лож, в том числе и во Франции, так что удивляться тут нечему. Но три десятка особо провинившихся всё же попали на каторгу. Жёны, кстати, поехали далеко не со всеми. Оставшимся приходилось довольствоваться, чем придётся. Известна история, как им переправили проститутку в бочке из-под квашеной капусты — развлечений в остроге было маловато. По выходе на поселение обзавелись собственными домами, выписав из центральной России себе всю мебель вплоть до клавесинов. А вот выписываемые уже из Европы модные журналы приходили в Сибирь с большим опозданием, что весьма огорчало страдальцев.

С падением советской власти, выводившей революционную историю именно из деяний этих посредственных изуверов, а точнее, обычных преступников, “героев-декабристов” стали забывать. Школьникам более не приходится наизусть заучивать ленинские строки про побудку ими Герцена. Давно прошла мода на сочинения советского интеллигента Эйдельмана.

Внезапно из преддверия Леты декабристов потянула киноиндустрия. Сняв сериалы про таких героических персон, как батька Махно, бандит Котовский и налётчик Мишка Япончик, вне всякого сомнения, тоже желавших коренного преобразования окружающей действительности, наши кинодеятели направили свои взоры в глубь веков. Монументальный фильм о декабристах с первоначальным бюджетом в 700 миллионов рублей на днях выходит на экраны. Успех почти гарантирован — “оппозиционеры” нынче в моде.

Автор: Максим Брусиловский для FITZROY

Публикуемые материалы не всегда отражают мнение редакции ОБЗОР