Третий — лишний: почему Китай не хочет обсуждать ядерное разоружение с США и Россией
Когда в Вене 22 июня состоялись российско-американские консультации по стратегической стабильности и контролю над вооружениями, то глава американской делегации Маршалл Биллингсли различными путями пытался "заманить" туда представителей Китая. Однако Пекин на все подобные попытки Вашингтона ответил твердым отказом.
Позиция Китая проста: на США и РФ приходится около 90% мирового ядерного арсенала, поэтому об участии Китая говорить пока, мягко говоря, рано. Директор департамента по контролю над вооружениями МИД КНР Фу Цун отметил, что если США сократят свой арсенал в 20 раз, до уровня Китая, тогда Пекин будет рад принять участие в переговорах.
Россия эти аргументы назвала логичными и не стала принимать отказ китайской стороны близко к сердцу. А вот США решили иначе и заявили, что новое, подобное договору о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), соглашение может быть подписано только в многостороннем формате с участием Китая.
В ответ Москва и Пекин упрекнули американских коллег в том, что они просто нашли себе предлог выйти из очередного соглашения в сфере контроля над вооружениями. После выхода США из Договора о ракетах средней и меньшей дальности и Договора по открытому небу, который американская сторона обещает перестать исполнять в ноябре, попытка Вашингтона увязать продление истекающего в будущем году СНВ-3 с участием КНР и правда видится только не очень хитрой уловкой. Однако является ли в случае Китая несопоставимость размеров ядерных арсеналов единственной причиной нежелания присоединяться к инициативе Трампа или у Пекина есть и другие соображения?
История вопроса
В 1962 году Китай провел свои первые ядерные испытания в районе озера Лобнор в Синьцзяне. Молодая Китайская Народная Республика стала пятым членом неформального Ядерного клуба после США, СССР, Великобритании и Франции. В это время Москва и Вашингтон уже с головой погрузились в холодную войну, пережили Карибский кризис и в результате нескольких инцидентов успели побывать на грани ядерной войны.
В условиях глобального противостояния СССР и США создали крупнейшие арсеналы ядерного оружия, поэтому во время консультаций о сокращении стратегических вооружений справедливо полагали, что ядерным оружием других стран, в том числе КНР, можно пренебречь. Да и Китай тогда не пытался и не был в состоянии принять участие в гонке вооружений. Так, в 1985 году США располагали 21,3 тыс. ядерных боеголовок, СССР — 39,2 тыс., а арсенал КНР оценивался в 232 ядерных заряда.
После развала СССР и победы в холодной войне США еще несколько лет смотрели на медленный рост ядерного арсенала Китая сквозь пальцы. По одной из версий, США надеялись на то, что КНР постепенно будет двигаться в сторону западной модели развития и демократизации.
Однако эти надежды не оправдались, а с конца 2000-х годов, по мере стремительного усиления позиций Китая на мировой и региональной арене, США стали проявлять все большую озабоченность ростом военной мощи КНР и ее ядерной составляющей. Причиной беспокойства американской стороны стало то, что расстановка сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе стремительно менялась не в пользу Вашингтона. Эти настроения в США еще более усилились после прихода к власти Си Цзиньпина, консолидации им власти, а также инициированной под его руководством масштабных реформ Народно-освободительной армии Китая (НОАК).
Современная ситуация
Согласно данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (СИПРИ), в 2020 году Россия и США располагают примерно 6375 и 5800 ядерными боеголовками соответственно. Китай является третьей в мире страной по этому показателю, имея около 320 ядерных боеголовок.
Столь ограниченный арсенал Китая объясняется тем, что Пекин придерживается концепции ограниченного ответного ядерного удара. Она предусматривает создание минимально необходимого ядерного арсенала, который создаст для вероятного противника угрозу нанесения неприемлемого ущерба и заставит его отказаться от применения ядерного оружия против КНР. Доктрина Китая провозглашает принцип неприменения ядерного оружия первым. КНР также обязуется не применять и не угрожать применением ядерного оружия государствам, не обладающим таким видом вооружений.
Однако представители американского разведывательного сообщества высказывают предположения о том, что КНР вскоре сильно изменит свою доктрину — откажется от принципа неприменения первым и значительно нарастит количество ядерных зарядов. Глава разведывательного управления Минобороны США (РУМО) генерал Роберт Эшли заявлял о том, что Китай в ближайшие десять лет увеличит ядерный арсенал по меньшей мере в два раза. По его словам, в 2018 году Китай провел больше запусков баллистических ракет, чем все остальные страны мира вместе взятые. Отдельные аналитики считают, что КНР вскоре откажется от концепции минимального сдерживания и форсированно будет добиваться ядерного паритета с США и РФ, хотя последнее утверждение вызывает много критики не только в Китае, но и за рубежом.
Что думают в Пекине
Активная модернизация китайской ядерной триады и категорический отказ Пекина принимать участие в двусторонних и трехсторонних переговорах о контроле ядерных вооружений только обостряют опасения США. В Китае это хорошо понимают, однако в китайских экспертных кругах тоже есть свои соображения на этот счет.
Прежде всего, это касается обеспечения "выживаемости" стратегических ядерных сил. Китай опасается того, что значительная часть его нынешнего ядерного арсенала технологически на десятилетия отстает от США. К тому же в случае конфликта ядерный арсенал НОАК может быть уничтожен превентивным ударом еще на земле или же перехвачен современными ПРО при взлете или подлете к цели.
По этой причине Китай ведет разработку современных, маневрирующих боеголовок с разделяющейся головной частью, ложными целями, увеличивает число мобильных пусковых установок. Также КНР разрабатывает современные ракетные подводные крейсеры и стратегические бомбардировщики.
Яркой иллюстрацией состояния стратегических сил КНР может служить наличие единственного собственного тяжелого стратегического бомбардировщика H-6 ("Хун-6"), который является глубокой модернизацией советского Ту-16, разработанного еще в 1950-х годах. Иными словами — значительная часть элементов ядерной триады Китая пока еще является морально устаревшей. Это значительно сокращает вероятность эффективного ответного удара, что не отвечает китайской концепции минимального сдерживания. И Пекин не собирается с этим мириться, однако ему еще предстоит пройти определенный путь. Так зачем же ему в этой ситуации связывать себе руки какими-то новыми обязательствами?
Опасения Китая
Пожалуй, наибольшую головную боль у китайских военных стратегов с точки зрения региональной стабильности вызывают американские разработки высокоточного оружия, развертывание США глобальной системы ПРО и заявления Вашингтона о намерении разместить ракеты средней и меньшей дальности в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Еще одной причиной переживаний для Китая являются союзники США в регионе, прежде всего — Япония, Республика Корея и Австралия. Гипотетический конфликт с ними неминуемо выльется в противостояние с США. Кроме того, по мнению китайских аналитиков, приход к власти в этих странах радикальных политических сил или непредсказуемость американской администрации может побудить эти государства обзавестись собственным ядерным оружием и стратегическими системами ПРО. Подтолкнуть к этому могут и малопредсказуемые шаги КНДР. По мнению китайских аналитиков, например, Японии, с ее уровнем технологического развития, для этого потребуются считаные месяцы. К тому же Токио располагает одним из крупнейших в мире запасов плутония.
Регион легко может стать ареной гонки вооружений и постоянной эскалации напряжения. Китайские специалисты объясняют это тем, что США всегда стремятся обеспечить "исключительную и абсолютную безопасность" себя самих, а интересы других государств в этой сфере они при этом воспринимают как угрозу.
В конце концов, еще одним важным аргументом для союзников США в регионе в пользу собственного ядерного оружия является растущая военная мощь Китая. Доктрина КНР запрещает применение Пекином ядерного оружия против стран без такого вида вооружений. Однако на фоне стремительной программы модернизации и перевооружения китайских вооруженных сил и роста ее неядерного потенциала соседям Китая становится все яснее, что сдержать НОАК без ядерного оружия они самостоятельно не смогут. Китай это понимает, однако убедить своих боязливых соседей в собственной миролюбивости также не может.
Кадры решают все
Еще одной из важных причин, по которой китайское политическое руководство крайне неодобрительно относится к идее двусторонних и трехсторонних переговоров об ограничении вооружений, является человеческий фактор. Причем сразу в нескольких отношениях.
В Китае насчитывается большое количество специалистов в сфере стратегической стабильности, работающих в многочисленных аналитических центрах и НИИ по всей стране. Именно на их материалы и справки ориентируется политическое руководство страны при принятии решений. Однако стоит признать и тот факт, что Китай пока еще не накопил достаточную экспертизу в сфере ограничения вооружений на двустороннем уровне. США и Россия, как правопреемница СССР, например, ведут подобные консультации уже около полувека. За это время с нуля была разработана целая система технически сложных двусторонних соглашений и механизмов верификации. У Пекина такого опыта нет.
К тому же многие эксперты полагают, что отношения Китая и США сейчас деградируют, и это не лучшее время для переговоров по столь сложному соглашению — они будут "несвоевременными" (хотя при этом игнорируется тот факт, что Москва и Вашингтон подписали первый подобный документ в 1970-х годах, в разгар холодной войны).
КНР на протяжении десятилетий рассматривала диалог между Соединенными Штатами и СССР и впоследствии Россией с той позиции, что одна из сторон где-то обязательно "перехитрила" и обыграла другую. При этом сам Китай в любом случае получал выгоду: мир не скатывался к ядерной войне, а Вашингтон и Москва связывали себя все новыми и новыми ограничениями. Подход Пекина соответствовал китайскому принципу "борьбы двух тигров", который предписывал выжидать и извлечь пользу, когда превосходящие противники — США и РФ — будут ослаблены противостоянием.
Теперь же брать на себя роль тигра Китай не торопится. С одной стороны, гипотетическое участие КНР в аналогичных переговорах с США укрепило бы ее образ как крупной военной державы. Однако, с другой стороны, Пекин может опасаться того, что Вашингтон его переиграет. Просто в силу опыта.
Да и гипотетическое подписание КНР такого договора с США в двустороннем формате откровенно напомнило бы противоборство между Советским Союзом и Соединенными Штатами. А это, в свою очередь, фактически закрепило бы окончание взаимовыгодного партнерства и начало эпохи новой холодной войны и идеологического противостояния, но уже между Пекином и Вашингтоном.
Такого исхода Китай не желает: это приведет к тяжелым последствиям для его имиджа, а также вызовет неоднозначную реакцию у многих других стран, которые будут вынуждены делать выбор между Пекином или Вашингтоном.
Китайские ястребы
Еще одна важная сторона человеческого фактора — это то, что в КНР уже выросло несколько новых поколений, которые не знали разрухи и затяжных кризисов. Эти люди воспитаны на идее возрождения Китая как сильной державы, которая будет добиваться уважения к себе и к своим интересам не только словом, но и делом.
Эти люди работают на младших и средних должностях, в том числе в государственных ведомствах, научных и аналитических учреждениях, в спецслужбах и дипломатическом корпусе и хотят видеть Китай мощным государством в экономическом и военном отношении. И эти тенденции укрепляются, так как более дипломатичное и осмотрительное старшее поколение на всей вертикали и горизонтали китайского общества уходит на второй план. Все это формирует соответствующий запрос к власти.
Новое поколение — это люди эпохи стремительного роста, националистично настроенные и крайне уверенные в своих силах. Они верят, что на современной мировой арене царит закон джунглей, где прав тот, кто силен. И поэтому считают, что родина должна быть сильной. Идея переговоров об ограничении вооружений на этом фоне может быть воспринята как проявление слабости китайского руководства.
Будет ошибкой полагать, что такой лидер, как Си Цзиньпин, не заботится об общенациональной поддержке. Напротив, его личная популярность среди широких слоев населения служит основанием для его авторитарного стиля правления в глазах партийной элиты. По этой причине он часто посещает войска, проводит смотры и парады.
Время идет
В то же время политическое руководство страны осознает, что те "тучные годы", когда экономика Китая росла по 10% год, уже навсегда позади, а замедление темпов роста ВВП принесло множество серьезных проблем. В этих условиях гонка вооружений становится крайне дорогим удовольствием. Также есть понимание того, что позиционирование Китая в качестве ведущей мировой державы накладывает на него и определенные обязательства в сфере контроля над вооружениями.
Вероятно, в Пекине четко понимают, что время для завершения модернизации ядерного арсенала и переоснащения армии пока есть, но его уже не так много. Да, силой усадить Китай за стол переговоров никто не сможет, но этого все больше и больше будет требовать статус второй экономики мира и ведущей державы.
Следующее соглашение о сокращении стратегических наступательных вооружений, по всей вероятности, будет включать в себя не только ядерное оружие. По этой причине Китай активно осваивает и другие технологии: гиперзвуковые средства доставки, противоспутниковое оружие, крылатые ракеты, беспилотники, операции в киберпространстве и т.д. Мир уже признал, что в этих и других сферах КНР занимает передовые, ведущие позиции.
3 декабря 2018 года Дональд Трамп написал в Twitter: "Уверен, что когда-нибудь в будущем председатель Си, я и президент России Путин начнем обсуждать наполненную смыслом приостановку того, что стало самой большой и неподконтрольной гонкой вооружений". Станут ли эти слова пророческими — посмотрим. Но у Пекина еще есть время набрать козырей, чтобы накопить политическую волю и сесть за стол переговоров с убедительными аргументами.
Автор: Роман Баландин, обственный корреспондент ТАСС в Китае
