Европа присягнула Америке по привычке

Пока Америка выясняет, кто брал Капитолий, a кто не брал, первые ласточки, почуявшие «американскую весну», начинают реющий полёт, высматривая земли для новых гнездовий.

Европейская пресса перeминается с ноги на ногу и выжидает, пытаясь уловить отмашку и угадать удобный момент, когда станет позволительно пускать в тираж крамольную мысль: Америка, как мерило демократии, наглядно показала начало конца (не взыщите за двусмысленность...)

Кризис европейской повестки сегодня можно выразить одним внятным и неприятным вопросом: на кого теперь равняться и кому уже можно пробовать «демократить» у себя дома самостоятельно и неподконтрольно? Есть ли гарантии, что колосс на подрaзмякших глиняных ножищах всё-таки выстоит, оправится и снова накажет отступников?

В историческую ночь народных гуляний в Капитолии, вздрогнувший Евросоюз, спешно созвал своих лидеров и затребовал внеплановой присяги единому господину и властителю. Bырванный из глубокого сна, президент Макрон поспел первым и ринулся к микрофонам аж в 02:51 часа пополуночи, дабы объявить свою безоговорочную поддержку «новому американскому правительству», избранному по старой, хорошо отработанной методике — «два пишем, семь на ум пошло».

Такая прыть ошарашила даже видавших виды журналистов и первый день подведения итогов капитолийского «восстания» более чем наполовину был посвящён интерпретациям этого удивительного жеста: зачем г-ну Макрону потребовалось вставать среди ночи самому и будить целую гвардию соотечественников, необходимых для его внезапного выхода в эфир в такое непонятное время? Почему было не дождаться хотя бы восьми утра и порадовать французов своим негодованием, по поводу некорректного поведения американских граждан, а также утешить «демократическое» правительство США заверениями в своём абсолютном к нему почтении?

Разве что, г-ну Макрону, с его немеркнущими амбициями, очень хотелось поспеть первым и отметиться у будущих хозяев Капитолия, как резвый друг и верный соратник. Но вот как раз этот жест даже самая лояльная ему французская пресса приняла неожиданно прохладно. Очень неловко получилось: многие вольные интерпретаторы расценили эту полуночную беготню и говорильню, как неподобающую серьёзному политику поспешность. А некоторые смельчаки даже поговорили на эту тему открытым текстом, в духе известной швондеровской формулировки: «Это какой-то позор...»

При том, что среднестатистическое отношение к Трампу во Франции можно обозначить, как насмешливо прохладное или возмущённо уничижительное (всё же единая методичка глобальной политкорректности куда более основательно успела переформатировать западные менталитеты, по сравнению, например, с российскими), — весть о полной блокировке его аккаунтов в социальных сетях вызвала презрительный ступор.

Даже самые непримиримые «политкорректы» всех бортов, включая политиков из партии правящего президента Макрона, при самых общих оговорках, относительно «срочных профилактических мер во избежание беспорядков», сошлись во мнении, что подобная блокировка свободы слова американского президента не может быть воспринята, как банальная необходимость при обстоятельствах, угрожающих безопасности государства. Значение этого жеста следует трактовать гораздо жёстче и прицельнее. А именно, как акт окончательной и абсолютной цензуры, безоговорочно наложенной на публичные дебаты.

Отметьте, что подобную интерпретацию неожиданно дружно разделили представители самых разных политических партий, от макронистов, до крайне левых (от имени которых внезапно возмутился сам Жан-Люк Меланшон, убеждённый троцкист и знатный «свободолюбец»...)

И означает это только одно: давным-давно или с недавних пор, но все на Западе прекрасно понимают, что происходящее в данный момент в Америке, рикошетом бьющее по Европе, ничего общего не имеет с «защитой демократии», но исключительно с последовательным и всё более полным отречением от неё.

Что Силиконовая долина, как выразился американский журналист и ведущий Такер Карлсон, «намного могущественнее любого государства и теперь открыто об этом заявляет».

Что когда американская бабочка делает крылышком «бяк-бяк-бяк», все европейские куколки обязаны встать в строй и сделать равнение на Штаты, согласно «штатному» расписанию.

Куколки, собственно, именно так и поступили, и встали, и выровнялись, и присягнули ещё раз. Но уже не таким стройным хором и не так внятно, как раньше.

С начала событий на Капитолийском холме, в рядах доселе послушных европейских соратников чувствуется некое замешательство, рывками переходящее в боязливое недоумение, успешно заглушаемое коронавирусной повесткой: с горячих вопросов о возможном скором взятии всемирного «рейхстага» капитолийской цензурой, теледебаты спешно переводятся в плоскость «санитарных мер». Чтоб не увлекаться и не прогнозировать «Большого брата» слишком размашисто.

Первые ласточки в соцсетях уже реют над мечтами о «похищении Европы» у американского гегемона, если конечно, тамошняя «весна» сумеет доцвести до необходимой кондиции, чтобы гегемон бросил союзников на произвол судьбы и занялся чисткой собственных сараев.

Самые хладнокровные, однако, понимают, что до реальной независимости от спускаемой из единого центра повестки так же далеко, как до обещанных г-ном Маском городов на Марсе. Однако, мысль о подобной возможности в некотором роде забрезжила вместе с констатацией краха легенды о «светоче свободы и демократии».

Если американского президента можно лишить слова одним нажатием кнопки, превратив главу государства в изгоя силами отечественных СМИ, а его народу обещать лучшее будущее, при условии ношения масок и целования ботинок ущемлённым и обиженным, то на какое будущее следует рассчитывать всем равняющимся и берущим пример именно с этой страны?

Европа, дорогие полиглоты и политологи, опять присягнула Америке просто по привычке ей присягать. Европа непременно начнёт отпочковываться от Америки, как только почувствует, что ослабленная «новыми ценностями» и внутренним расколом империя теряет в весе и нетвёрдо держится на ногах.

И я почти уверена, что если всё-таки случится серьёзное потрясение, которое окончательно изменит старый баланс, г-н Макрон снова успеет присягнуть новым ориентирам первый.

Даже если для этого ему придётся вскочить среди ночи и вещать в пустоту спящему городу. И миру.

Автор: Елена Кондратьева-Сальгеро, журналист, главный редактор литературного альманаха «Глаголъ», Франция для АКТУАЛЬНЫЕ КОММЕНТАРИИ.