Сергею Лаврову - 75!

И горечью нераннего познанья, И торжеством высокого прозванья (Я - человек! У Бога ты спроси), Начальным криком, первой сединою, Полдневным солнцем, утренней звездою Обязан я праматери - любви. Всё смертно. Лишь она сильнее смерти. Над похотью, над казнью, над хулой Она одна неомраченно светит И нескончаем свет её живой. Покуда губы тянутся к губам, Покуда руки тянутся к рукам, Покуда миллионы одиночеств В одно неодиночество влечёт, Душа с душой соединиться хочет И жизнь неумираемо течёт. Течёт по руслам, ей одной присущим, И я, земли законное дитя, Приемлю всем во мне живущим Тождественность любви и бытия.

"Пойми". Как это много и как мало,.. Как ты спешишь, как ждёшь ты, чуть дыша, Чтобы тебя на свете понимала Из миллионов хоть одна душа. Как сердце услыхать другое хочет, Как рвёшься ты, надеждою влеком, За грань былых разлук и одиночеств, Туда, где ты понятен и знаком. Где ты всего желанней и дороже, Где женщина зовёт тебя, моля: "Я брошу всё, пойду в твои дороги. Но ты - пойми. Но ты - пойми меня". "Пойми меня". Звучит, как заклинанье, В который раз, уже с которых сцен Сквозь тысячи веков непониманья, Насмешек, оскорблений и измен. "Пойми меня" Слова нахлынут ветром, И ты спешишь, и ты спешишь за ним Быть понятым. не миром, нет - не веком, Но - человеком. Только им, одним!..

Однажды я воскрес и ощутил Себя телесным, жаждущим движенья, И понял вдруг, что с самого рожденья Я делал всё, но только лишь не жил. Я даль видал. Купался в водах оных. Науку грыз. Шептал любви слова. Но делал это как-то отчуждённо От собственной души и естества. И вроде бы своё лицо средь лиц, Свои поступки и свои желанья, Но не было единства, было лишь С самим собою сосуществованье. Как вдруг... Смешались случай и судьба: Чтобы познать, что стою и не стою, Чтобы познать, нет - осознать себя, Мне суждено свидание с тобою. И вот живу, любим и нелюбим, На рубеже меж будущим и прошлым, Ты стала не любовью - стала бОльшим: Нелёгким воскрешением моим. Я здесь живу у твоего огня, Его дыханьем животворным зачат. И ты... Ты столько значишь для меня, Что всё другое ничего не значит...

Тридцать лет она любит меня, Как ребёнка или растение: Без различия света и тени, Сна и бдения, ночи и дня. Тридцать лет она любит меня... Тридцать лет она губит себя, Понемногу, но всё же стареет, И над нею архангелы реют, В серебристые трубы трубя. Тридцать лет она губит себя... Тридцать лет неразрывно кольцо: Напридумав любовного вздора, Она мечется в мире, в котором Только голос мой есть и лицо. Тридцать лет неразрывно кольцо... Тридцать лет у неё я в долгу: Многоопытный, дошлый и ушлый, Я завидую ей, потому что Так любить я уже не могу...

Любимая! Позволь коснуться Твоей натруженной руки И как бы сразу окунуться В водокружение реки. А там - стремнины, перекаты, Но я готов сквозь них пройти, Чтоб где-то на урочном миге Нам вместе счастие найти!

Что она такая - доброта? Снисхожденье? Матери ли милость? Как она на свете появилась Раньше вседобрейшего Христа? Почему, ожегшись на мечте Иль встречая свой денёк осенний, Люди вдруг приходят к доброте - Самому последнему спасенью? Блудный сын устал от маеты (Вспомните: история простая), И отец - поклонник доброты - На порог пустив его, прощает. Доброта всесильна. Неспроста Над утробной завистью Сальери Моцарта сияет доброта, Чьи открыты пред злодеем двери. Только шаг от доброты простой И до всепрощения бывает, Потому, о том не забывая, Будьте осторожны с добротой. И когда средь мира суеты Я споткнусь, то слов не упрощайте, В силу первородства доброты, Люди, мне худого не прощайте!

Всегда кого-то беспокоя, И вдохновляя, и губя, О красота, что ты такое, Откуда сила у тебя? В чём власть твоя над мирозданьем - В сиянье глаз, в разрезе рта?.. Ты можешь быть и наказаньем, И стать наградой, красота. Ты усмиряла грохот пушек, Ты изменяла лик Земли, От блеска глаз твоих пастушек Порою слепли короли. Твой могущество простое Неотвратимо, как судьба: Ты возводила на престолы И низвергала в никуда. Хранит история примеры, Когда ты в слабости своей Была сильнее лжи и веры, Добра и подлости сильней. В тебе - огонь крылатой Ники, И мы, проигрывая бой, Твои рабы, твои владыки Идём послушно за тобой.