Хореограф Кирилл Симонов: «Спектакль рождается не на сцене, а в зрительном зале»

17, 18 и 19 сентября в Клайпедском государственном музыкальном театре состоится премьера балета Сергея Прокофьева по сюжету одноимённой трагедии Вильяма Шекспира «Ромео и Джульетта», которую представит международная творческая команда – один из ярчайших современных хореографов России, опытный „реставратор“ классических балетов балетмейстер Кирилл Симонов, музыкальный руководитель Робертас Шервеникас, сценограф и художник по костюмам Екатерина Злая (Россия), художник по свету Андрюс Стасюлис и автор видеопроекций Линартас Урнежис.

Кирилл Симонов – главный балетмейстер и художественный руководитель балета Музыкального театра Республики Карелия, художественный руководитель Детского музыкального театра Наталии Сац, один из самых ярких молодых хореографов современности. Выпускник Академии русского балета им. Вагановой, хранящий верность «лучшей в мире школе классической хореографии», современной хореографией он занимался в Австралии. По возвращении в 1995–2004 годах был солистом Мариинского театра. В 1999–2000 годах - приглашенный солист Australian Dancers Company.

Каждая новая постановка хореографа – сенсация, событие общероссийского масштаба. За свои творческие работы Кирилл Симонов был многократно отмечен всевозможными званиями и премиями: лауреат Международного конкурса Vaganova Prix (1998), лауреат конкурса хореографов имени Федора Лопухова (1999), лауреат международной премии «Zegna Mariinsky New Talents Award» за спектакль «Щелкунчик» (2002), лауреат Национальной премии «Золотая маска» (постановка балета «Золушка» в Новосибирском театре оперы и балета, 2008), лауреат Российской национальной театральной премии «Арлекин» (постановка балета «Щелкунчик» в Музыкальном театре Республики Карелия, 2011).

Член жюри премии «Золотая маска» (2011). Заслуженный деятель искусств Карелии (2009).

Сегодня с ним работают мастера с мировыми именами – Михаил Шемякин, Теодор Курентзис, Эмиль Капелюш, Стефания фон Граурок, он ставит на сценах Петербурга, Новосибирска, Вильнюса, Лондона, Токио.

У нас в Клайпеде Кирилл Симонов ставит спектакль танца Сергея Прокофьева „Ромео и Джульетта“ на сюжет одноименной трагедии английского драматурга Вильяма Шекспира.

С хореографом беседовала специалист по связям с общественностью Клайпедского музыкального театра Жанета Скярсите.

- Ваш творческий путь сложен: вы ставите спектакли известнейших мастеров, „реставрируете“ и возрождаете их к новой жизни по-своему, передавая всем известные истории.

Один из моих любимых композиторов - Сергей Прокофьев. Я поставил многие его балеты, некоторые из них редко ставят. Это полнометражные балеты: «Золушка», который я ставил в Новосибирске, Саратове, Петрозаводске, скоро будет премьера в Москве, трижды ставил балет «Ромео и Джульетта», «Сказка о каменном цветке», планирую ставить в Москве одноактный балет «Шут», в Саратове - «Стальной прыжок». Я могу ставить спектакли этого композитора бесконечно. Для меня это неиссякаемый источник вдохновения. Мне очень нравится творчество Вильяма Шекспира. Думаю, что лучшего автора либретто для балетов нет. Вы можете взять любую его пьесу и либретто готово. Сложнее найти музыку.

- Зрители ожидают премьеру балета Сергея Прокофьева «Ромео и Джульетта». Какой она будет?

• Идея поставить Ромео и Джульетту в Клайпеде возникла осенью 2019 года, а премьера должна была состояться в феврале 2021 г. Пандемия всё перепутала. Прошло так много времени, что я и сам изменился, и переосмыслил концепцию спектакля.

В Клайпеде мы создаём балет «Ромео и Джульетта» о любви. Чаще всего эту известную во всём мире историю представляют как конфликт двух семей, как рассказ о войнах, которые происходили в разные эпохи. Сейчас я ставлю спектакль с множеством разных линий любовных линий.

В данной постановке Джульетта будет молодой девушкой с расстройством аутистического спектра, но это не станет стержнем спектакля. Аутизм - это только его уникальность как черта характера. И эта исключительность важнее не столько для самой Джульетты, сколько для её родителей. Она не знает, что она особенная. Аустисты ведь не понимают, что они иные? И кто решил, какими должны быть мы? Никто не знает, как они нас понимают, как видят мир. Мы можем это лишь представить.

Кстати, я очень восхищаюсь людьми с аутизмом, среди которых есть много известных художников, врачей и представителей других профессий.

Одна из линий - романтическая любовь между Ромео и Джульеттой. Другая - любовь матери мадам Капулетти к своей дочери. Джульетта исключительна, поэтому мать безумно любит и оберегает её так, что даже своим стремлением защитить вредит ребёнку.

Мать уверена, что дочь не сможет жить в обычном социуме, поэтому стремится создать для неё альтернативный мир. К сожалению, поступая так, мать не только ограничивает возможности дочери развиваться, совершенствоваться, но и главное - любить.

Она бы закутала дочь в кокон, чтобы внешний мир не навредил ей. Такую материнскую любовь мы часто встречаем в жизни, не правда ли?

Ещё одна линия - любовь отца: отец любит свою дочь, он понимает, как безумно Джульетту любит мать, и поддается её влиянию. Жертвенная любовь няни Джульетты... Няня в спектаклях чаще всего изображается в виде пожилой женщины. Но почему она должна быть пожилой? Ведь она может быть сверстница матери или даже моложе. Она будет молода и любить Джульетту дружеской любовью.

Тебальд почувствует к Джульетте братскую любовь. Он будет агрессивным, резким, но он также будет стремиться защитить Джульетту. Ведь это тоже сильное чувство любви? Священник Лоренсо, любовь которого умиротворяет сюжет, ведет к Богу и чистоте. Все любят по-своему.

Самый болезненный момент в этой истории: много любви, но также много жертв и много вины. И все герои действовали из любви, из своеобразного её понимания. Человек слаб. Не каждый может справиться со своими чувствами как священник в Лоренцо. „Ромео и Джульетта“ рассказывает о серии ошибок с ужасным финалом.

- Почему был выбран синдром аутизма, чтобы показать уникальность Джульетты?

• Я считаю, что аутисты в сфере чувств исключительны. У них как бы есть связь с космосом. Вы замечали, как на вас смотрят аутичные люди? Кажется, они видят людей насквозь. Они особенно чувствительны. Кажется, эти люди просто физически не могут солгать. Согласитесь, это исключительные особенности?

Аутистам, вроде, чего-то не хватает, но при этом им многое дано. Эти люди стали героями многих фильмов, которыми я восхищаюсь. Например, фильм «Человек дождя», «Форрест Гамп», даже сериал «Хороший доктор» о молодом враче с аутизмом, который, даже если у него есть трудности, благодаря своей уникальной чувствительности может диагностировать болезнь.

- Как вы выбирали артистов балета на главные партии?

• Самое главное - это возможности артистов балета. Ведь нужно было подготовить три состава исполнителей главных партий. Смотришь на исполнителя и портрет героя, и создаёшь, учитывая его физические данные, мироощущение и др. Иногда у меня есть предвзятое представление о том, что я хочу создать, но только не в этой истории о Ромео и Джульетте.

- Каким образом артистке балета удастся раскрыть особенность Джульетты?

• Я смотрю на эту исключительность, как на драгоценный камень. И все возможные средства мне кажутся неуместными. Я не хочу никого обидеть. Просто чуткая, не уверенная в себе Джульетта. Мне хочется показать, как она не вписывается в общество. Я думаю, что движениями этого показать невозможно, это было бы не толерантно.

Я считаю, что государства должны гарантировать, а мы должны постараться, чтобы люди, обладающие исключительностью, в обществе не чувствовали себя «иными».

- Зрители увидят „Ромео и Джульетту“ во Дворце рыбаков 17, 18 и 19 сентября. Как проходят репетиции?

• В апреле мы с балетной труппой Клайпедского государственного музыкального театра поставили первое действие балета, а сейчас репетируем второе. Они очень разные по настроению, сценографии и костюмам.

Удивительно, но первая цветовая гамма - темная, а вторая - белая, полная религиозных символов. Я принципиально постарался сделать творческий паузу между постановкой этих двух действий во избежание хореографических повторов первого. Я хочу, чтобы во втором действии зрители почувствовали себя как бы в другом спектакле.

На первом этапе ничего плохого не происходит, так что все достаточно светло. Все увидели друг друга и поняли, что не согласны друг с другом. Джульетта ведёт себя странно...

Все драмы произойдут во втором действии: смерть Тебальда и Меркуция, первая ночь Ромео и Джульетты вместе, свадьба, разлука. Проблемы еще больше подчеркнут уникальность Джульетты: агрессивность, крик, странные движения. Агрессия аутистов не направлена против людей: они просто защищаются таким образом.

- Изменилась ли Клайпеда и балетная труппа со времени вашего последнего приезда?

• После пандемии я стал другим. Мир изменился Люди другие. И танцевальная труппа осень изменилась со времени постановки балета П. И. Чайковского „Щелкунчик“. Вырос уровень артистов балета: в 2019 году они были молодые и стремительные, сейчас – молодые и сильные. Появились новые артисты балета. Часть труппы знакомы со мною, так как нам приходилось работать вместе. Ставить новый спектакль в Клайпеде легче.

- Вы много обсуждаете с танцорами создаваемый спектакль?

Многие хореографы дискутируют с танцорами, объясняют, но мне это не нравится. Для меня важнее показать. Как мне говорила одна из моих педагогов: „Если нужно объяснять много раз, лучше этого не делать, потому что человек все равно не поймет“. Мне хочется, чтобы артист балета сами поняли концепцию спектакля. Я ценю, когда исполнитель мне рассказывает, как он понимает создаваемого героя. Хоть это совсем не то, что я задумал. Я благодарен за эти старания. Мне это интересно.

- Вы хотите, чтобы зрители поняли вашу идею сюжета?

• Мне не важно кaк они поймут. Важнее, чтобы мои постановки затронули их души так, как они затрагивают мою душу, когда я о них думаю, когда создаю. Чтобы от моих спектаклей у них перехватывало дыхание.

Допустим, что, придя на „Ромео и Джульетту“ человек знает, что финал этой истории будет трагическим. Главное, какие чувства возникнут у человека, какие новые эмоции он откроет в себе.

Ведь одно из главных лиц в спектакле - это музыка С. Прокофьева, которую каждый воспринимает по-своему. Думаю, что именно партитура балета очень приятно воспринимается слухом (смеётся). Эта музыка на столько информативна, что можно закрыть глаза и представить всё изображение спектакля. Танец только дополняет её, но с музыкой С. Прокофьева всегда так. В своё время людям было трудно понять и принять музыку этого композитора, но сейчас всё изменилось. Даже известная балерина Галина Уланова была уверена, что музыка С. Прокофьева не подходит балету, что она звучит, как „какофония“, но позже она полюбила эту роль, которая принесла ей признание и славу. Балет „Ромео и Джульетта“ – это гимн любви.

- Предполагаю, что найдутся люди, которые скажут, что любви нет?

Может быть, в Литве так и скажут, но в России – нет. Даже если её нет, всё равно скажут, что есть (смеётся). Мы разные. Литовцы более сдержанны, воспитанны, скрывают свои чувства. Русские – более открыты и исторически более свободны, хотя и не без комплексов.

- А в вашей жизни есть любовь?

Конечно. Как же хореографу жить без любви.

- Нужна ли практика для того, чтобы творить?

• Не знаю. Любовь не обязательно должна быть направлена на физическое лицо. Допустим, любовь к Богу. В любом случае, в своём творчестве не опираюсь на свои переживания. Так поступил всего лишь один раз, когда создавал спектакль о себе и о своих друзьях. И спектакль был очень искренним, взрывным, сексуальным… Но тогда я был очень молод.

Со временем я понял, почему искусство и творчество – это почти синонимы, потому что не всё настоящее, а созданное… Как говорит один известный преподаватель балета: „не всегда важно чтобы балерина чувствует то, что создаёт на сцене. Не самое важное передать переживания другого человека. Ведь так можно сойти с ума. И это не шутка. Была балерина, которая так входила в роль своей героини, которая в конце спектакля сходила с ума, что свою жизнь закончила именно в такой ситуации“.

Зритель должен почувствовать больше, чем артист балета. Чудо должно произойти не на сцене, а в зрительном зале. Важно, чтобы химия спектакля заразила зрителей.

- Список ваших постановок впечатляет. Остались ли еще неосуществлённые мечты?

• Каждый новый спектакль - это исполнение моей мечты. Я создал более 50 спектаклей. Некоторые не по одному разу. У меня есть идеи превратить некоторые музыкальные произведения в пьесу на сцене. Я мечтаю поставить танцевальный спектакль «Титаник» по дневникам людей, переживших эту трагедию. Конечно, не хочется превращать в спектакли только печальные истории, но ведь они являются неотъемлемой частью нашей жизни.

Для «Титаника» я бы использовал композицию Гэвина Брайерса «Гибель Титаника». В моих планах и спектакль о Марии Кюри, хотя я обычно не ставлю постановок о личностях. Однако эта женщина очаровывает меня своей преданностью научному прогрессу. Надеюсь, что уже в новом сезоне поставлю спектакль по пьесе писателя фантаста Исаака Азимова «Я робот».

- Удаётся ли вам в свободное время посмотреть спектакли как обычному зрителю?

• Смотреть спектакли мне не так сложно, как слушать музыку. Когда я слышу музыку, мне невольно хочется думать о том, для какой постановки я мог бы ее использовать. Эстрада меня не интересует, потому что это всего лишь посторонний шум, который меня раздражает, но хорошая музыка побуждает к творчеству. Плохая музыка меня раздражает: потому что разум как бы говорит, что нужно творить, а создать что-то из этого невозможно (смеется).

До пандемии в Москве можно было увидеть спектакли со всего мира, и мне это очень нравилось.

Если во время выступления я забываю, кто его балетмейстер, как он был создан, не анализирую, откуда идёт музыка или свет, значит, произведение просто завораживает.

Интервью к публикации на русском языке подготовила Ирена Пятрулёниене