Тут пришла тётя Вера... И указала на тенденцию

– Не кажется ли тебе, что на наших глазах во внутренней политике Литвы происходит серьёзный поворот? Мы, судя по всему, перестали уже строить государство всеобщего благополучия, поскольку нашей главной целью теперь стала социальная справедливость, – таким подходом тётя Вера сразу дала понять, что очередной наш еженедельный разговор за чашкой чая будет серьёзным.

– А разве это не одно и то же? Я что-то не вижу разницы, – честно признался я.

– А она есть, – покачала головой соседка, хотя могла бы, наверное, голосом Вороны из мультика про Деда Мороза и лето сказать: «Темнота! Разницы не видит!». – Наш президент, призывая к построению государства всеобщего благополучия, как я понимаю, предлагал избавиться от бедных. Точнее, сделать этих бедных побогаче.

– Где-то я это уже слышал – «мы хотим, чтобы не было бедных…», – задумался я.

– Но поскольку количество бедных в Литве все последние годы почему-то не желало уменьшаться, стали всё чаще вспоминать про социальную справедливость. Особенно, когда власти решили-таки провести налоговую реформу, частью которой (лишь частью!) является и корректировка налога на недвижимость, – не стала обращать внимания на мою борьбу с Альцгеймером народный политолог.

– Кстати, когда я в конце прош­лой недели читала свежий номер «Обзора», то подумала, что вы по ошибке поставили текст про бедность в Литве, который совсем недавно уже печатали. Оказалось, что это новая информация о старой проблеме, – заметила собеседница.

Пока я думал, обидеться мне из-за того, что соседка могла подумать, что «Обзор» мог так лопухнуться, или гордиться тем, что такое – в принципе! – невозможно, тётя Вера продолжила:

– И мне кажется, что недавняя попытка консерваторов с либералами вычеркнуть Первомай из списка праздничных, а главное – выходных дней, из той же оперы. Поскольку никто уже и не пытается скрывать, что в нашей стране есть равные, а есть – гораздо более равные. Поэтому, по мнению вторых, нечего, даже чисто формально, говорить о каком-то уважении к людям труда. Так как элита давно уже решила, что единственным критерием значимости любого человека является размер его богатства, – сказала соседка, и было видно, что данная тема её волнует чрезвычайно.

– Ну, тогда о какой социальной справедливости можно говорить? – пожал я плечами.

– Говорить можно о чём угодно! И это давным давно в своём романе «1984» доказал Джордж Оруэлл. Жаль, что его мало кто читал, а нынче таких будет ещё меньше: «слишком много букоф», – махнула рукой народный политолог.

– Похоже, что вы не верите в намерения нынешних властей с помощью, например, той же налоговой реформы, сделать так, чтобы богатые платили побольше, а государство эти средства направляло на повышение уровня жизни самых бедных, – предположил я.

– Вот давай поживём и увидим, – предложила соседка.